Глава третья
     Феномен
На самом деле я не страдал жаждой, но решил вновь поохотиться этой ночью. Немного осторожности для преодоления неадекватной реакции мне не помешает.
Карлайл пошел со мной, мы не оставались с ним наедине с того момента, когда я вернулся из Денали. Когда мы бежали сквозь темный лес, я слышал, как он думал о том поспешном прощании на прошлой неделе.
В его воспоминаниях я видел черты моего лица,  искривленные жестоким отчаяньем. Я чувствовал его удивление и неожиданное волнение.
-Эдвард?
-Мне необходимо уехать, Карлайл, мне надо уехать сейчас же.
-Что случилось?
-Ничего. Пока что. Но случится, если я останусь.
Он дотронулся до моей руки. Я чувствовал, что делаю ему больно, когда отдернул своё руку.
-Я не понимаю.
- У тебя было так… Был ли когда-нибудь такой случай…
Я видел, как я глубоко вздохнул, видел дикий огонь, горящий в моих глазах, проступающий сквозь его беспокойство.
-Было ли так, чтобы один человек пах для тебя лучше, чем остальные? Намного лучше?
-Ох…
Когда я понял, что он меня прекрасно понимает, стыд отразился на моем лице. Он приблизился, чтобы дотронуться до меня, игнорируя то, что я отпрянул снова, и положил руку мне на плечо.
-Сделай все, что должен, чтобы не поддаться соблазну. Я буду скучать. Вот, возьми мою машину, она быстрее.
Теперь он уже спрашивал себя, правильно ли он поступил, отослав меня. Думал, не обидел ли он меня, высказав так мало доверия.
-Нет, - прошептал я набегу. – Это было тем, что нужно. Возможно, если бы я остался, то с легкостью предал бы твое доверие.
-Мне так жаль, что тебе приходится страдать, Эдвард. Но ты должен сделать все возможное, чтобы оставить дочь Свона в живых. Даже если для этого тебе снова придется уехать от нас.
-Знаю, я знаю.
-Зачем ты вернулся? Я чувствую себя счастливее, когда ты рядом, но если это настолько сложно...
-Мне не нравиться чувствовать себя трусом, - признал я.
Мы замедлились, теперь мы бежали трусцой сквозь темноту.
-Это лучше, чем подвергать ее опасности. Она уедет через год или два.
-Ты прав,  я знаю это, - но его слова, напротив, только усилили мое желание остаться. Эта девушка уедет через пару лет…
Карлайл перестал бежать, я остановился с ним, он повернулся, чтобы оценить мое выражение лица.
-Ты не собираешься убегать, не так ли?
Я кивнул.
-Это гордость, Эдвард? Это не то, чего стоит стыдиться...
-Нет, это не гордость держит меня здесь. Не в этот раз.
-Некуда идти?
Я издал смешок.
- Нет, это бы меня не остановило, если бы я смог заставить себя уйти.
-Мы уйдем с тобой, если это то, что тебе необходимо. Тебе надо просто попросить. Мы переедем без всяких претензий, по крайней мере, от большинства из нас. Они не станут сердиться на тебя.
Я поднял бровь.
Он посмеялся.
- Ну, возможно Розали будет, но она обязана тебе. Как бы то ни было, будет лучше для нас уехать сейчас, пока не было причинено вреда, чем уехать тогда, когда ее жизнь уже оборвется, - к концу  предложения из его тона исчез весь юмор.
Я вздрогнул от его слов.
- Да, - согласился я. Мой голос звучал  хрипло.
-Но ты не уезжаешь?
Я вздрогнул.
- Так надо.
-Что держит тебя здесь, Эдвард? Я не могу понять.
-Я не знаю, смогу ли объяснить, - даже себе, но это не имеет значения.
Он долго всматривался в мое лицо.
-Нет, я все-таки не могу понять. Но я сохраню все в тайне, если ты хочешь.
-Спасибо. Это великодушно с  твоей стороны, особенно если учесть, что я не позволяю никому иметь от меня секретов, - с одним исключением, но я пытался сделать все возможное, чтобы лишить ее этого, пытался же?
-У каждого из нас есть свои причуды, - засмеялся он снова. – Не так ли?
Он только что почуял запах маленького стада оленей. Было сложно вложить больше энтузиазма в это, чем уже было вложено, потому что даже при более благоприятных обстоятельствах запах был не из приятных. В ту же секунду воспоминание о крови девушки всплыло у меня в памяти, запах скрутил мой желудок.
Я вздохнул.
- Поохотимся, - согласился я, хотя знал, что кровь, которая в скором времени наполнит моё горло мало чем поможет.
Мы оба пригнулись, и я позволил этому непривлекательному запаху тихо вести нас вперед.

Когда мы вернулись домой, заметно похолодало. Недавно растаявший снег замерз снова, и это было похоже на тоненький слой стекла, покрывший всю поверхность земли. Каждая сосновая иголочка, каждый лист папоротника, каждый стебелек травы, все было покрыто льдом.
Когда Карлайл ушел, чтобы переодеться к его ранней смене в госпитале, я остался у реки, ожидая рассвет. Я чувствовал, что почти распухаю от количества выпитой крови, но я знал, что почти абсолютное отсутствие жажды не будет значить ничего, когда я снова окажусь рядом с девушкой.
Холодный и неподвижный, как камень, я сидел, смотря на то, как темная вода бежит рядом с ледяным берегом, я смотрел сквозь нее.
Карлайл был прав. Мне необходимо уехать из Форкса. Они смогут распространить какую-нибудь историю, чтобы объяснить мое отсутствие. Перешел учиться в школу в Европе. Уехал в гости к дальним родственникам. Сбежал из дома. Не важно, какая будет история. Никто не будет особо интересоваться этим.
Всего через год или два девушка исчезнет. Она продолжит свою жизнь, у нее будет жизнь, которую можно будет продолжать. Она пойдет в какой-нибудь колледж, повзрослеет, начнет свою карьеру, возможно даже выйдет замуж. Я мог представить это, я мог увидеть девушку, одетую во все белое, меряющую шагами комнату под руку с отцом.
Было странно, но то, что я представил, причиняло мне боль. Я не мог понять от чего. Может, я ревновал, потому что у нее было будущее, которого у меня никогда не будет?  Это не имело значения. Все люди, окружавшие меня, имели те же возможности в жизни, саму жизнь, и я очень редко завидовал им.
Я должен оставить ее, для ее будущего. Прекратить рисковать ее жизнью. Это было бы правильным решением. Карлайл всегда делал правильные решения. Я должен послушать его сейчас.
Солнце показалось из-за облаков,  и слабый свет замерцал на стекле, сковавшем землю.
Еще один день, решил я. Я увижу ее еще раз. Я смогу выдержать это. Возможно, мне стоит упомянуть о возможном отъезде, чтобы сделать историю более правдоподобной.
Это будет сложно. Я уже мог чувствовать как я не хочу это делать, и это нежелание рождало в моей голове причины для того чтобы остаться – отложить отъезд ещё на два, три, четыре дня… Но я поступлю правильно. Я знал, что могу доверять советам Карлайла. И я знал, что я был слишком противоречив, чтобы принять это решение в одиночку.
Слишком противоречивый. Как много нежелания уехать исходит от моего одержимого любопытства, а сколько из неудовлетворенного аппетита?
Я зашел в дом, чтобы переодеться к школе.
Элис ждала меня, сидя на верхней ступеньке третьего этажа.
-Ты снова уезжаешь, - обвинила она меня.
Я вздохнул и кивнул.
-Я не вижу, куда ты отправишься на этот раз.
-Я просто сам все еще не знаю, куда отправлюсь, - прошептал я.
-Я хочу, чтобы ты остался.
Я покачал головой.
-Может быть, Джас и я пойдем с тобой?
- Теперь они ещё больше будут нуждаться в тебе,  если меня не будет чтобы предупреждать об опасности. И подумай об Эсме. Ты заберешь у нее половину семьи за один миг?
-Ты огорчишь ее.
-Я знаю, именно поэтому тебе и надо остаться.
-Это будет уже не так, как если бы ты был рядом, и ты знаешь это.
-Да, но я должен поступить правильно.
-Есть много верных путей, и много ошибочных, не так ли?
На мгновенье она отвлеклась на одно из ее странных видений, я смотрел вместе с ней, как неотчетливые видения менялись и возвращались. Я видел себя вперемешку с о странными тенями, которые я не мог  распознать – они были туманными и неясными. И тут моя кожа неожиданно засияла на ярком свету маленького луга.  Я знал это место. Посредине вместе со мной сидела фигура, но она вновь  была неразборчивой, недостаточно понятной, чтобы узнать, кто это. Картинки задрожали и исчезли, и куча всевозможных вариантов снова связали будущее.
- Мне не много удалось понять из этого, - сказал я ей, когда картинка померкла.
-Я тоже. Твое будущее изменяется так часто, что я не могу придерживаться чего-то определенного. Но, хотя, я думаю, что…
Она остановилась и воспроизвела в памяти громадную коллекцию других видений обо мне. Все они были такими же, неясными и смутными.
-Хотя я думаю, что что-то изменяется, - сказала она громко. – Твоя жизнь сейчас находится на перекрестке.
Я Мрачно засмеялся.
– Ты понимаешь, что звучишь сейчас как цыганка-мошейница на карнавале, да?
Она показала мне свой маленький язык.
-Но сегодня все будет в порядке? Правда? - спросил я, и мой голос внезапно стал встревоженным.
-Я не вижу, чтобы ты убил кого-нибудь сегодня, - уверила она меня.
-Спасибо, Элис.
-Иди, оденься. Я ничего никому не скажу, я позволю тебе самому все рассказать остальным, когда ты будешь готов.
Она встала и стрелой помчалась вниз по лестнице, ее плечи слегка ссутулились.
– Я буду скучать по тебе. Честно.
Да, я тоже буду очень по ней скучать.
По дороги в школу было очень тихо. Джаспер видел, что Элис чем-то огорчена, но он знал, что если бы она хотела поговорить об этом, то давно уже бы все ему рассказала. Эмметт с Розали были поглощены друг другом - это был один из тех моментов, когда они смотрели друг на друга с восхищением. Было довольно- таки отвратительно смотреть на них со стороны. Мы все были в курсе того, как отчаянно они любили друг друга. Или может, мне было так плохо оттого, что только я был один. Иногда бывает очень трудно жить под одной крышей с тремя парами идеально подходящих друг другу влюбленных. И это была одна из этих парочек.
Возможно, им всем было бы лучше, если я бы не бродил рядом, как сварливый и грозный старик, каким я и должен быть сейчас.
Конечно, первое, что я сделал, когда мы приехали в школу, было - найти девушку. Просто для того, чтобы снова себя подготовить.
Ну конечно.
Я был в замешательстве от того, что в моей жизни не осталось ничего,  кроме нее, теперь все мое существование было сосредоточено на этой девушке даже больше, чем на мне самом.
Было довольно просто понять, что после восьмидесяти лет постоянно повторяющихся ежедневных и еженочных занятий, каждое изменение становилось поводом для глубоких раздумий.
Она еще не приехала, но я мог слышать вдалеке оглушительный рев мотора ее грузовика. Я прислонился к машине, чтобы подождать. Элис осталась со мной, в то время как остальные отправились прямо в класс. Им уже порядком надоело то, что я так зациклился, им было непонятно, что какой-то человек мог интересовать меня так  долго, и не важно, насколько великолепно она пахла.
Девушка медленно возникла в поле моего зрения, ее глаза были сосредоточены на дороге и ее руки крепко сжимали руль. Она казалась чем-то обеспокоенной. Мне понадобилась всего секунда, чтобы понять,  чем она была обеспокоена, на самом деле сегодня у каждого было такое же выражение лица. Просто  дорога была покрыта льдом, и они все пытались ездить аккуратнее. Я видел, что она серьезно относится к этой дополнительной опасности.
Это вполне вписывалось в то, что я уже отметил ранее.  Я добавил эту черту характера к своему маленькому списку. Она была серьезным и ответственным  человеком.
Она припарковалась недалеко от меня, но я, все ещё не сдвинувшийся с места и наблюдающий за ней, остался незамеченным. Мне стало интересно, что она сделает, когда заметит? Покраснеет и уйдет? Это было первое, что я предположил. Возможно, она ответит на мой взгляд. Возможно, она подойдет и заговорит со мной.
На всякий случай я глубоко вздохнул, наполняя свои легкие воздухом с надеждой.
Она осторожно выбралась из грузовика, попробовав на ощупь  скользкую землю до того, как наступить на нее. Она не подняла глаз, и это расстроило меня. Может мне стоит подойти и поговорить с ней?
Нет, это будет неправильно.
Вместо того, чтобы пойти к школе, она обошла свой грузовик , весьма забавно прильнув к боку машины, как будто она не доверяла своим ногам. Это заставило меня улыбнуться, и на своем лице я почувствовал взгляд Элис. Я не стал слушать, что она думает по этому поводу, мне было весело наблюдать за тем, как девушка проверяет цепи противоскольжения.  Казалось, что она вот-вот упадет – её ноги опасно скользили по льду. Ни у кого больше не было проблем с этим… неужели лед в этом месте был самым плохим?
Она остановилась, посмотрев вниз со странным выражением на лице. Это была… нежность? Как будто что-то на шинах пробудило в ней эмоции.
И снова, любопытство обожгло меня, как жажда. Это было как будто мне необходимо было знать, о чем она думает. Казалось, что все остальное не имело значения.
Мне хотелось подойти и заговорить с ней. Она выглядела так, будто бы ей непременно нужно было держаться за что-то, по крайней мере до того момента, пока она не сойдет со скользкого тротуара. Конечно, я не мог предложить ей это, ведь так? Я колебался, даже  разрывался. Принимая во внимание ее враждебность к снегу,  ей вряд ли понравится прикосновение моей холодной белой руки. Мне надо было одеть перчатки…
-НЕТ!- громко выдохнула Элис.
Мгновенно я проник в ее мысли, сначала предполагая, что это я допустил ошибку, и она увидела меня, делающего что-то непростительное. Но видение не имело ничего, связанного со мной.
Тайлер Кроули решил завернуть на парковку на большой скорости. Его решение заставит его машину скользить по льду.
Видение опередило действительность всего на пару секунд. Фургон Тайлера завернул за угол, когда я все еще смотрел окончание видения, которое сорвало с губ Элис испуганный возглас.
Нет, это видение не имело никакого отношения ко мне, но в то же самое время, оно относилось ко мне целиком и полностью, потому что фургон Тайлера, чьи колеса в этот самый момент скользили по льду под самым ужасным углом, закрутиться и собьет девушку, которая так неожиданно стала центром моей жизни.
Даже без видения Элис было очень просто рассчитать траекторию машины, над которой Тайлер уже потерял контроль.
Девушка, стоявшая в своем неправильном месте, позади своего грузовика, подняла глаза, привлеченная звуком визга тормозов. Она взглянула прямо в мои наполненные страхом глаза, и затем отвернулась, чтобы посмотреть на приближающуюся смерть.
Только не она! Слова прогремели в моей голове так, будто они принадлежали кому-то другому.
Все еще сосредоточенный на мыслях Элис,  я видел, как видение неожиданно изменилось, но у меня не было времени, чтобы увить его концовку.
Я бросился сквозь толпу, направляя себя прямо между тормозящим фургоном и застывшей девушкой. Я двигался так быстро, что все вокруг потеряло четкие очертания, за исключением моей цели. Она не видела меня, никакие человеческие глаза не способны проследить за моим полетом, она все еще смотрела на громоздкий предмет, который как раз собирался впечатать ее тело в металлический бок ее грузовика.
Я обхватил ее вокруг талии, двигаясь со слишком большим напором, для того чтобы быть нежным, хотя с ней просто необходимо быть нежным. Минула всего одна сотая секунды с момента, когда  я вытащил ее хрупкое тело из пасти смерти и моментом, когда я приземлился на землю, держа ее в руках. Я ясно осознал хрупкость и ранимость ее тела.
Когда я услышал, как ее голова ударилась об лед, мне показалось, что я сам обратился в лед.
Но у меня не было даже секунды для того, чтобы оценить её состояние. Я услышал фургон позади нас он скрипел и визжал тормозами, все приближаясь к громоздкому  корпусу грузовика девушки. Он изменял направление, двигаясь по дуге, но снова надвигаясь на нее, как будто она магнитом  притягивала его к себе.
- Проклятье, -  прошипел я.
Я уже успел сделать слишком много. Я только что промчался по воздуху, чтобы оттолкнуть ее с дороги, я осознал жуткую ошибку, которую сделал. Но понимание того, что это было ошибкой, не остановило меня, но я не забывал о риске, которому подвергался, и которому подвергал не только себя, но и всю свою семью.
Это было опасно для нас.
Но это не помогало, я не собирался позволить фургону преуспеть в своей второй попытке забрать у нее жизнь.
Я опустил ее и вскинул руки, чтобы поймать фургон до того, как он коснется девушки. Сила, с которой фургон налетел на нас, отшвырнула меня назад на машину, припаркованную у ее грузовика, и я почувствовал, как крыло машины прогибается под моими плечами. Фургон дернулся и задрожал, под натиском непреодолимого препятствия в виде моих рук, а затем качнулся, нестабильно балансируя на двух задних колесах.
Если бы я убрал руки, заднее колесо придавило бы ей ноги.
Ради всего святого, эта катастрофа никогда не закончится? Было ли что-то еще, что могло пойти наперекосяк? Я едва мог сидеть здесь, держа одной рукой фургон и ожидая помощи. Не то что бы я не мог просто отшвырнуть фургон, в нем просто сидел водитель, в его мысли были наполнены паникой.
С приглушенным стоном, я оттолкнул фургон от нас так, что тот на мгновенье оторвался от земли. Когда он снова упал на нас, я поймал его снизу правой рукой, в то же время, обхватывая талию девушки, левой и вытащил ее из-под фургона и плотно прижал к себе. Ее тело слабо двигалось, когда я развернул ее, чтобы ее ноги оказались вне опасности. Она была в сознании? Как много вреда я ей нанес неожиданным спасением?
Я позволил фургону упасть, теперь он уже не представлял для неё опасности. Фургон грохнулся на тротуар, все стекла одновременно разбились в дребезги.
Я знал, что я был в ужасном положении. Как много она видела? Видели ли другие люди, как я появился рядом с ней, а затем задержал фургон, вытаскивая ее из-под него? Эти вопросы сейчас должны были волновать меня больше всего.
Но я был слишком обеспокоен, чтобы волноваться об угрозе разоблачения так сильно, как должен был. Меня охватила паника – ведь я мог сам навредить ей в моей попытке защитить. Я был слишком напуган ее близостью, зная, что стоит только мне вздохнуть, как я тут же я почувствую этот запах. Я слишком четко осознавал тепло ее мягкого тела, прижатого к моему, даже сквозь препятствия в виде наших курток, я чувствовал ее сердце…
Первый страх был самым сильным. Когда вокруг послышались крики свидетелей, я наклонился, чтобы посмотреть ей в лицо, увидеть, была ли она в сознании, очень надеясь, что она не истекала кровью.
Ее глаза были открыты, и смотрели с ужасом.

-Белла, -  требовательно произнес я. – С тобой все в порядке?
-Все хорошо, -  инстинктивно сказала она мне удивленным голосом.
Облегчение, столь прекрасное, что почти казалось болью, прошло сквозь меня, когда она заговорила. Я вздохнул сквозь зубы, не обращая внимания на сопровождающую меня жажду в горле. Я ощутил этот аромат едва ли не с радостью.
Она попыталась встать, но я не был готов выпустить ее. Я чувствовал себя так… безопаснее? По крайней мере, было лучше, чувствовать ее прижатой ко мне.
-Осторожно, - предостерег я ее. – Я думаю, ты довольно сильно ушибла голову.
К счастью, тут не чувствовался запах свежей крови, но это не значило, что не было  каких-либо внутренних повреждений. Мне неожиданно захотелось сию же минуту доставить её к Карлайлу и провести все обследования с помощью рентгена.
- Оу, - сказала она совершенно ошеломленно, когда осознала, что я был прямо рядом с ее лицом.
-Так я и думал, - облегчение добавило этой ситуации нелепости, даже легкомысленности.
-Как это…- ее голос затих, а веки трепетали. – Как ты оказался здесь так быстро?
Облегчение скисло, ирония испарилась. Она заметила слишком много.
Теперь, когда я понял, что девушка была в относительном порядке, беспокойство за мою семью увеличилось.
- Я стоял рядом с тобой, Белла, - я знал из личного опыта, что если буду уверенным во лжи, собеседник начнет сомневаться в своей правоте.
Она попыталась шевельнуться снова, на этот раз я позволил ей сделать это. Мне надо было дышать, чтобы убедительнее играть свою роль. Чтобы остаться в здравом рассудке, мне надо было освободиться от тепла ее крови, чтобы оно не оказалось в сочетании с её ароматом. Я отодвинулся в сторону от нее, так далеко, насколько позволяло маленькое пространство между разваливающейся машиной.
Она смотрела на меня, я ответил на её взгляд. Отвести глаза первым было бы ошибкой, которую способен сделать только неопытный лгун, а я не был таким. Мое выражение лица было спокойным, внушающим доверие… Кажется, это смутило ее. Хорошо.
Место происшествия окружили. В основном студенты, дети, выравнивающиеся и пробирающиеся сквозь толпу, чтобы увидеть, сколько тут искореженных тел. Я мог слышать лепет и возгласы, а так же поток потрясенных мыслей. Я просмотрел сквозь эти мысли, чтобы удостовериться, что подозрений еще не возникло, но затем отключил свою возможность читать мысли и сосредоточился на девушке.
Она отвлеклась из-за всего этой суматохи. Она смотрела по сторонам, на ее лице все еще было потрясение, и попыталась встать на ноги.
Я легонько положил руку ей на плечо, чтобы придержать ее.
-Не вставай пока что, - казалось, что она была в порядке, но действительно ли она может двигать шеей? Снова мне захотелось, чтобы Карлайл был рядом. Мои годы теоретической медицины – ничто, по сравнению с сотнями лет практики.
-Но тут холодно, - объяснила она.
Ее только что дважды едва не сбили насмерть, она получила травму, а холод – единственное, что ее сейчас волновало. Смешок вырвался у меня сквозь зубы до того, как я вспомнил, что ситуация не из смешных.
Белла моргнула, и ее глаза сфокусировались на моем лице.
– Ты был вон там.
Это снова отрезвило меня.
Она посмотрела на юг, хотя там нельзя было что-то увидеть, кроме скомканного фургона.
– Ты был у своей машины.
- Нет,  не был.
- Я видела тебя, - настаивала она, она говорила как ребенок, когда упрямилась.
Ее подбородок выпятился.
-Белла, я стоял рядом с тобой и оттолкнул тебя от фургона.
Я вгляделся в ее широкие глаза, стараясь заставить ее принять мою версию - единственную приемлемую версию из возможных.
Она стиснула зубы.
– Нет.
Я попытался оставаться тактичным, не паниковать. Если бы я только мог успокоить ее на пару минут, чтобы дать себе возможность уничтожить доказательства… и опровергнуть ее теорию, сославшись на удар головы.
Вряд ли будет просто заставить эту скоромную тихую девочку молчать. Лишь бы она поверила мне, хотя бы на пару мгновений.
- Пожалуйста, Белла, - сказал я, но мой голос был слишком напряжен, потому что я неожиданно захотел, чтобы она мне поверила. Жутко захотел, и что бы это доверие отнюдь распространялось не только на аварию. Глупое желание. Что же сможет вызвать у неё доверие ко мне?
- Почему? - спросила она, защищаясь.
-Поверь мне, - попросил я.
-Ты обещаешь объяснить мне все позже?
Меня взбесило то, что пришлось снова солгать ей, в то время как я больше всего хотел заслужить  ее доверие. Поэтому мой ответ прозвучал резко.
- Хорошо.
- Хорошо, - повторила она тем же тоном.
За то время вокруг нас начали предприниматься попытки по спасению - приехали взрослые, вызвали скорую, вдалеке уже звучали сирены. Я пытался перестать думать о девушке и привести свои мысли в порядок. Я просматривал мысли каждого человека в толпе, свидетелей  и тех, кто подошел позже, но я так и не заметил чего-то, чего стоило бы опасаться. Многие были удивлены, увидев меня тут, рядом с Беллой, но все заключили, хотя они и не могли прийти к другому объяснению, что они просто не заметили меня, стоящего рядом с девушкой до случившегося.
Она была единственной, кто не желал принимать простых объяснений, но она не будет надежным свидетелем. Она была напугана и травмирована, можно даже не упоминать то, что она ударилась головой. Возможно, она была в шоковом состоянии. Эти факты подвергнут её историю сомнению. Никто не придаст им особого значения из-за обилия других свидетелей.
Я вздрогнул, когда я услышал мысли Розали, Джаспера и Эмметта, только что пришедших на место происшествия. Мне придется дорого поплатиться за это сегодня.
Я хотел выправить вмятину, которую мои плечи оставили на соседней машине, но девушка была слишком близко. Мне надо будет подождать, пока она отвлечется.
Ждать было очень утомительно, так много народу смотрело на меня, люди боролись к фургону, пытаясь отодвинуть его от нас. Я мог бы помочь им, просто для того, чтобы ускорить процесс, но у меня и так были большие проблемы, а у девушки определенно был «острый глаз». В конце концов, они отодвинули его достаточно далеко, чтобы доктора могли подобраться к нам с носилками.
Знакомое лицо оценивающе смотрело на меня.
- Привет Эдвард,- сказал Бретт Уорнер.
Он был работником скорой помощи и я довольно хорошо знал его. Это была чистая удача - единственная удача за сегодня, что он был первым, кто пробрался к нам. В его мыслях я увидел себя бодрым и спокойным.
- Ты в порядке, парень?
- Все отлично, Бретт. Меня не задело. Но я боюсь, что у Беллы есть повреждения. Она сильно ударилась головой, когда я оттолкнул ее.
Бретт переключил свое внимание на девушку, которая бросала на меня свирепые взгляды и ощущала себя преданной. Ох, точно. Она была кем-то вроде мученика и предпочитала страдать в тишине.
Она не стала сразу возражать моим словам, и я тут же почувствовал облегчение.
Другие работники скорой помощи пытались настоять на моем осмотре, но было несложно отговорить их. Я обещал, что отец осмотрит меня, и от меня отстали. Для многих людей простой уверенности в голосе было достаточно. Для большинства людей, но явно не для этой девушки. Подходила ли она хоть под один стандартный параметр?
Они наложили повязку ей на шею и ее лицо вспыхнуло алым от смущения. Я использовал этот момент её отвлечения момент, чтобы ногой осторожно исправить форму вмятины. Только мои родственники заметили мои действия, и я услышал, как Эмметт с готовностью пообещал исправить все, что я не успею доделать.
Благодарный ему за помощь, и еще больше благодарный ему за то, что он уже перестал думать о моем опасном поступке, я, немного расслабившись, забрался на переднее сиденье скорой помощи, рядом с Бреттом.
Шериф приехал ещё до того, как Беллу погрузили в карету скорой помощи.
Хотя в мыслях отца Беллы было всего лишь пара слов, паника и беспокойство исходили из его сознания и заглушали все другие мысли в окрестности. Сильнейший поток безмолвной тревоги и вины хлынул из него, когда он увидел свою дочь в машине скорой помощи.
Хлынувший из него поток прошел и сквозь меня, увеличиваясь с каждой секундой. Когда Элис предупреждала меня, что смерть дочери Чарли Свона убьет  и его тоже, она не преувеличивала.
Я склонил голову  из-за переполнявшего меня чувства вины, когда я прислушивался к панике в его голосе.
- Белла! - прокричал он.
- Со мной все в порядке, Чар… папа, - вздохнула она. – Ничего плохого не произошло.
Уверенность в её голосе немного убавили его страх. Он сразу же обратился к ближайшему работнику скорой помощи, узнать больше о том, что случилось.
Я услышал, как он заговорил, очень четко формируя и согласовывая предложения, несмотря на панику, и тогда я понял, что его беспокойство и тревога не были беззвучными. Я просто… не мог расслышать определенные слова.
Хмм… Мысли Чарли Свона не были такими тихими, как у его дочери, но  теперь я понял, откуда это у нее. Интересно.
Я никогда не проводил много времени с шефом полиции. Я всегда считал его человеком, думающим очень медленно, теперь то я понимаю, что это я плохо соображал.
Его мысли частично скрывались, но не исчезали полностью. Я мог только понять их диапазон, их настроение.
Я хотел прислушаться лучше, понять, смогу ли я найти в этой менее сложной головоломке разгадку секрета девушки. Но Беллу уже погрузили в машину и скорая помощь стала отъезжать.
Было сложно удержать себя от ускользающего решения этой загадки, которая полностью завладела мной. Но мне пришлось задуматься, посмотреть на все произошедшее сегодня со всех сторон. Мне необходимо было послушать, удостовериться в том, что я не подверг нас такой опасности, из-за которой нам бы пришлось немедленно скрыться. Мне необходимо было сосредоточиться.
В мыслях работников скорой помощи не было ничего, что могло бы взволновать меня. Насколько они могли судить, с девушкой не случилось ничего серьезного. И Белла тоже вроде придерживалась той истории, которую я ей рассказал.
Первоочередным делом, когда мы приехали в госпиталь, было увидеть Карлайла. Я быстро прошел сквозь автоматические двери, но я не смог полностью отказаться от наблюдения за Беллой, я следил за ней сквозь мысли врачей.
Было достаточно легко уловить столь знакомые мысли моего отца. Он был в маленьком кабинете, один - это был второй проблеск удачи в этот совсем неудачный день.
- Карлайл.
Он услышал мой оклик и встревожился, когда увидел мое лицо. Он вскочил на ноги, его лицо стало мертвенно-бледным. Он перегнулся через стол из орехового дерева прекрасной работы.
- Эдвард, ты же не…
- Нет, нет. Это не то.
Он глубоко вздохнул.
– Конечно, нет. Прости, что я подумал об этом. Твои глаза, конечно, я должен был понять.
Он заметил, что мои глаза все еще золотые с облегчением.
- Но она ушиблась, Карлайл, возможно не сильно, но все же…
- Что случилось?
- Глупое дорожное происшествие. Она оказалась не в том месте, не в то время. Но я не мог просто стоять и дать ему сбить ее…
- Начни по порядку. Я не понимаю. Ты-то тут при чем?
- Фургон занесло на льду, - прошептал я.
Когда говорил, я смотрел на стену. Вместо кучи дипломов и свидетельств, вставленных в рамки, там была всего лишь одна простая картина, его любимая - неоткрытый Хассам. – Она была на его пути. Элис увидела, что это случиться, но не оставалось времени на то, чтобы сделать… что-то кроме как кинуться сквозь толпу и столкнуть ее с дороги. Никто не заметил… кроме нее. Мне еще пришлось остановить фургон, но опять же, никто не заметил… кроме нее. Мне… мне жаль, Карлайл. Я не хотел подвергать нас опасности.
Он обошел стол и положил руку мне на плечо.
-Ты поступил правильно. Это, по всей видимости, было непросто для тебя. Я горжусь тобой, Эдвард.
Теперь я мог посмотреть ему в глаза.
– Она знает, что со мной что-то не так…
- Это не имеет значения. Если нам надо будет уехать, мы уедем. Что она сказала?
Я покачал головой, немного озадаченный.
– Пока что ничего.
- Пока что?
- Она согласилась с моей версией произошедшего, но она ждет моих объяснений.
Он нахмурился, обдумывая это.
- Она ударилась головой, ну ладно, я ударил ее. - Я быстро продолжил. - Я толкнул ее на землю довольно сильно. Она выглядит неплохо, но я думаю, что будет сложно подвергнуть сомнению ее теорию.
Я чувствовал себя сволочью, говоря так.
Карлайл уловил отвращение в моем голосе.
– Возможно, это не понадобиться. Давай посмотрим, что из этого выйдет, ладно? Кажется, у меня есть пациент, которого стоит осмотреть
- Хорошо, - сказал я. – Я так волнуюсь за то, что причинил ей боль.
Лицо Карлайла просияло. Он пригладил свои волосы, которые были всего на несколько тонов светлее, чем его золотые глаза и засмеялся.
-Это был интересный день для тебя, не так ли? - В его мыслях я видел иронию, это было забавно, по крайней мере, для него. Кардинальная смена ролей. В ту сотую долю секунды, которая потребовалась мне, чтобы пробраться сквозь застывшую толпу, я превратился из убийцы в защитника.
Я засмеялся вместе с ним, вспоминая то, насколько я был уверен в том, что Беллу никогда не придется защищать от чего-то, кроме меня самого. Для моего смеха была причина, потому что, несмотря на фургон, это было чистой правдой.
Я ждал один в кабинете Карлайла и это был один из самых длинных час за все мое существование. Я прислушивался к переполненному мыслями госпиталю.
Тайлер Кроули, водитель фургона, казалось, пострадал ещё больше, чем Белла и все внимание было приковано к нему, пока она ждала свою очередь на рентген. Карлайл держался где-то позади, поверив осмотрам других врачей – ушиб девушки был незначителен. Это заставило меня волноваться, но я знал, что он прав. Единственный взгляд на его лицо сразу же напомнит ей обо мне и том факте, что с моей семьей что-то не так, и это может подтолкнуть ее к разговорам об этом.
У нее определенно найдется тот, кто захочет её выслушать. Тайлер чувствовал себя очень виноватым из-за того, что он едва не убил ее, и у него по-видимому не получилось молчать об этом. Я мог видеть выражение ее лица его глазами, и было понятно, что ей очень хочется, что бы он заткнулся. Неужели этого он не замечает?
Ситуация стала напряженной, когда Тайлер спросил ее, как ей удалось увернуться.
Я ждал, не дыша, а она колебалась.
- Эм…- Услышал он, как она сказала. Затем она довольно долго ничего не говорила и Тайлер не мог понять, чем этот вопрос так смущает ее. В конце концов, она продолжила. – Эдвард оттолкнул меня.
Я выдохнул. А затем мое дыхание ускорилось. Я еще никогда не слышал ее, произносящую мое имя. Мне нравилось, как оно прозвучало, даже сквозь мысли Тайлера. Но мне бы самому хотелось это услышать.
-Эдвард Каллен, - сказала она, видя, что Тайлер не понимает, кого она имеет в виду. Я осознал, что стою у двери, держась за ручку. Желание увидеть ее становилось все сильней. Мне пришлось напомнить себе о необходимости соблюдать осторожность.
- Он стоял рядом со мной.
- Каллен? Хах. Странно. Я не видел его. Я могу поклясться… Вау, должно быть он быстро среагировал. Он в порядке?
- Думаю да. Он где-то тут, но они не заставили его ложиться на носилки.
Я увидел задумчивое выражение на ее лице, она подозрительно сузила глаза, но эти небольшие изменения на ее лице были незаметны Тайлеру.
- Она симпатичная, - думал он, почти с удивлением. - Даже после всего пережитого. Не то что бы в моем вкусе, но… Мне надо пригласить ее куда-нибудь. Может сегодня…
Я был в холле, на полпути к приемной, ни на секунду не задумываясь о том, что я делаю. К счастью медсестра зашла в комнату на секунду раньше. Подошла очередь Беллы делать рентген. Я облокотился на стену в темном закоулке сразу за углом и постарался взять себя в руки, в то время как она было где-то там.
Меня не волновало то, что Тайлер подумал, что она симпатична. Каждый заметил бы это. У меня не было причин для того, чтобы чувствовать себя так… А как я чувствовал себя? Обиженным? Или точнее всего - разозленным. Это совсем не имело значения.
Я стоял там так долго, как мог, но нетерпение взяло надо мной верх, и я направился к приемной. Я хотел лишь мельком взглянуть на неё, пока ей делают рентген, а медсестра отвернулась.
Я почувствовал себя лучше, когда я посмотрел на нее. С ее головой все было в порядке. Кажется, я не навредил ей.
Меня заметил Карлайл.
-Ты выглядишь лучше, - прокомментировал он.
Я только посмотрел на него. Мы были не одни, коридоры были полны санитаров и посетителей.
- Ах да, - он просмотрел ее снимок на свет, но мне не нужно было смотреть дважды. - Я вижу. Она совершенно в  порядке. Молодец, Эдвард.
Одобрение отца вызвало у меня смешанные чувства. Мне стало бы гораздо лучше, если бы я не знал, что он не одобрит то, что я собирался сделать сейчас. По крайней мере, не одобрит, если узнает, что я действительно собираюсь сделать.
- Я собираюсь поговорить с ней до того, как она встретиться с тобой, - пробормотал я на одном дыхании. - Я постараюсь выглядеть непринужденно, будто ничего не случилось. Попробую привести все возможные аргументы.
Карлайл рассеянно кивнул, все еще смотря на рентгеновские снимки.
- Неплохая идея. Хмм…
Я посмотрел на то, что его заинтересовало.
- Посмотри на все эти зажившие травмы. Сколько раз мать роняла ее?
Карлайл рассмеялся над собственной шуткой.
-Я начинаю думать, что эта девушка действительно ходячая неудача. Всегда в ненужном месте в ненужное время.
- Форкс определенно не самое подходящее место для нее, из-за того, что ты тут.
Я уклонился от ответа.
- Иди. Уладь все. Я сразу же присоединюсь к тебе.
Я быстро пошел прочь, чувствуя вину. Возможно, я был слишком хорошим лгуном, раз смог одурачить Карлайла.
Когда я добрался до приемной, Тайлер все еще бормотал извинения себе под нос. Девушка пыталась избавиться от его раскаяний, притворяясь спящей. Ее глаза были закрыты, но ее дыхание было неровным и время от времени ее пальцы нетерпеливо подергивались.
Я всматривался в ее лицо довольно долго. Это будет последний раз, когда я увижу ее. От этой мысли я почувствовал острую боль в груди. Было ли это из-за того, что я ненавижу оставлять загадки неразгаданными? Это не было похоже на подходящее объяснение.
В конце концов, я сделал глубокий вздох и приблизился настолько, чтобы меня стало видно.
Когда Тайлер увидел меня, он хотел что-то сказать, но я приложил палец к губам.
-Она спит? - пробормотал я.
Белла моментально открыла глаза и сфокусировала их на моем лице. Они расширились на какой-то момент, но затем сузились от злости или подозрений. Я вспомнил, что мне необходимо играть свою роль, так что я улыбнулся ей так, будто утром не случилось ничего необычного. Кроме удара головы и немного вышедшего из-под контроля воображения.
- Привет Эдвард,- сказал Тайлер. – Мне действительно жаль…
Я поднял руку, чтобы прервать его извинения.
– Нет крови, нет вины, - сказал я с ухмылкой.
Не подумав, я улыбнулся своей шутке слишком широко.
Было удивительно легко игнорировать Тайлера со свежей кровью в ранах, лежавшего менее чем в четырех шагах от меня. Я никогда не понимал, как у Карлайла получается это – не обращать внимания на запах кровь пациентов, чтобы лечить их. Неужели постоянный соблазн не был причиной отвлечений или опасности? Но сейчас… Я видел, как соблазн сводится на нет, когда достаточно усердно сосредотачиваешься на чем-то другом.
Даже будучи свежей и открытой, кровь Тайлера была ничем, по сравнению с кровью Беллы.
Я держался на расстоянии от нее, сев на матрац в ногах у Тайлера.
-Ну, каков вердикт? - спросил я ее.
Она выпила губу.
– Со мной все в порядке, но они меня не отпускают. Почему так вышло, что тебя не заставили проходить обследование, как нас?
Ее нетерпеливость заставила меня улыбнуться.
Я слышал Карлайла в холле.
- Все зависит от связей, - сказал я непринужденно. – Но не волнуйся, я пришел, чтобы навестить тебя.
Я осторожно наблюдал за ее реакцией, когда мой отец зашел в палату. Ее глаза широко раскрылись, а челюсть отвисла от неожиданности. Я тихо охнул. Да, она определенно заметила сходство.
-Ну, мисс Свон, как вы себя чувствуете? - спросил Карлайл. У него был удивительно успокаивающий голос, который заставлял большинство пациентов присмиреть, в нужный момент. Я не мог понять, какой эффект его голос произвел не Беллу.
- Я в порядке, - тихо сказала она.
Карлайл прикрепил ее снимки на подсвечивающийся стенд у кровати.
– Твои снимки показывают хорошие результаты. Голова не болит? Эдвард сказал, что ты ударилась довольно сильно.
Она вздохнула и сказала.
–Я в порядке, - снова. Но на этот раз в ее голосе улавливалось нетерпение. Затем она бросила взгляд на меня.
Карлайл подошел к ней поближе и  провел пальцами по ее голове, пока не нашел шишку под волосами.
Лавина эмоций хлынувших во мне застала меня врасплох.
Я сотни раз видел, как Карлайл работает с людьми. Много лет назад я даже был его внештатным помощником, хотя только в тех случаях, где не было крови. Так что это не было новым для меня - смотреть, как он взаимодействует с девушкой так, как будто он тоже был человеком, как и она. Я столь часто  завидовал его самоконтролю, но это не было похоже на эти эмоции. Я завидовал не только его самоконтролю. Меня задевала разница между мной и Карлайлом, задевало то, что он мог дотронуться до нее так осторожно, без страха, зная, что никогда не причинит ей вреда.
Она вздохнула, и я дернулся на своем сидении. Мне пришлось сконцентрироваться, чтобы сохранить свою расслабленную позу.
-Тебе больно? - спросил Карлайл.
У неё застучали зубы.
– Не очень, - сказала она.
Еще одна крошечная черта ее характера встала на свое место. Она храбрая. Она не любит проявлять слабость.
Возможно она - самый слабый человек, которого мне доводилось встретить, и она не хочет выдавать свою слабость. Смешок сорвался с моих губ.
Она бросила очередной взгляд на меня.
- Хорошо, - сказал Карлайл. – Твой отец ждет тебя в комнате ожиданий, ты можешь идти с ним домой. Но возвращайся, если почувствуешь головокружение или если появятся проблемы со зрением.
Ее отец был здесь? Я пронесся по мыслям людей в многолюдной комнате ожидающих, но я не смог выделить его слабый мысленный голос из толпы до того, как она снова заговорила. Ее лицо выразило беспокойство.
-Могу я вернуться в школу?
-Мне кажется, что тебе стоит сегодня отдохнуть, - предложил Карлайл.
Ее глаза снова вернулись ко мне.
– А он вернется в школу?
Изображай спокойствие, уладь все… забудь, как ты чувствуешь себя, когда она смотрит тебе в глаза.
- Кто-то же должен рассказать всем в школе, что ты все же выжила, - сказал я.
-Вообще-то, - поправил меня Карлайл. – Большая часть школы, кажется, находиться сейчас в комнате ожиданий.
Я предчувствовал, какова будет её реакция на этот раз – ненависть к всеобщему вниманию. Она не разочаровала меня.
- О, нет! - простонала она и прижала руки к лицу.
Было похоже, что я наконец-то угадал с реакцией. Я начинал понимать ее.
- Хочешь остаться? - спросил Карлайл.
- Нет, нет! - сказала она быстро, свесив ноги с матраца и соскользнув с него, пока ее ноги не коснулись пола. Она споткнулась, полетев вперед и теряя равновесие, и упала прямо в руки Карлайлу. Он поймал ее и помог встать на ноги.
Снова меня переполнила зависть.
-Я в порядке, - сказала она до того как он успел хоть что-то сказать, бледно розовый румянец заиграл на ее щеках.
Конечно, это нисколько не встревожило Карлайла, и  удостоверившись, что она твердо стоит на ногах, опустил руки.
- Выпей немного Таленола для снятия боли, - проинструктировал он.
- Так сильно у меня не болит.
Карлайл улыбнулся, когда почувствовал ритм ее сердца.
– Звучит так, будто бы ты – настоящий везунчик.Она немного повернула лицо, и пилась в меня взглядом. – Это потому  что Эдвард оказался рядом.
- Ох, ну, да, - быстро согласился Карлайл, услышав в ее голосе то же, что и я. Она не списала свои подозрения на воображение.  Еще нет.
- Твоя очередь, - подумал Карлайл. – Поступай так, как считаешь нужным.
- Спасибо огромное, - прошептал я, быстро и тихо. Ни один человек не смог бы меня расслышать. Губы Карлайла немного поднялись в улыбке в ответ на мой сарказм, когда он повернулся к Тайлеру. – Я боюсь, что вам придется задержаться у нас еще ненадолго, - сказал он, принявшись осматривать раны полученные от разбитого стекла.
Ну, поскольку это я все начал, мне и расхлебывать
Белла направилась ко мне, обдумывая что-то, и не останавливалась, пока не оказалась на неприемлемо близком расстоянии. Я вспомнил, как я надеялся до всего этого переполоха, что она подойдет ко мне … Это была как будто насмешкой над тем желанием.
- Можно тебя на минутку? - прошипела она.
Ее теплое дыхание окутало мое лицо и мне пришлось отступить назад. Ее воздействие на меня не уменьшилось ни на каплю. Каждый раз, когда она была рядом со мной, во мне просыпались самые ужасные мои инстинкты. Яд наполнил мой рот, и мое тело приготовилось к прыжку, чтобы схватить ее руками и вонзить ей в горло зубы.
Мой разум был сильнее, чем мое тело, но только сейчас.
-Твой отец ждет тебя, - напомнил я ей, я плотно сжал зубы.
Она посмотрела назад, на Тайлера и Карлайла. Тайлер не обращал на нас никакого внимания, но Карлайл следил за каждым моим вздохом.
- Осторожно, Эдвард.
- Я бы хотела поговорить с тобой наедине, если ты не возражаешь, - настаивала она, понизив голос.
Я хотел сказать ей, что очень даже возражаю, но я знал, что, в конце концов мне придется это сделать. Я могу даже преуспеть в этом.
Во мне бурлило столько непонятных эмоций, когда я выходил из комнаты, прислушиваясь к ее спотыкающимся шагам сзади. Она пыталась не отставать.
Теперь мне надо было разыграть представление. Я знал, какую роль буду играть,  я придумал персонажа - я буду негодяем. Я буду лгать и надсмехаться, буду жестоким.
Я шел против всех своих лучших побуждений, которым я следовал все эти годы. Я никогда не хотел заслужить доверие сильнее, чем сейчас, когда мне было необходимо уничтожить любую его возможность.
Все затрудняла мысль, что это будет ее последнее воспоминание обо мне. Это станет моей прощальной сценой.
Я повернулся к ней.
- Что ты хочешь? - холодно спросил я.
Она отпрянула от моей враждебности. В её глазах читалось, что она сбита с толку, это было то выражение, которое нравилось мне…
-Ты обещал объяснить, - сказала она тихим голосом, ее лицо, цвета слоновой кости, побледнело.
Было очень сложно продолжать говорить резким тоном.
– Я спас тебе жизнь, я ничего тебе не должен.
Она вздрогнула – смотреть на то, как мои слова ранят ее, было подобно разъедающему дождю.
-Ты обещал, - прошептала она.
- Белла, ты ударилась головой, и я не знаю, о чем ты сейчас.
Она выдвинула подбородок.
– С моей головой все в порядке.
Теперь она была зла, это упростило мою задачу. Я встретил ее взгляд и сделал выражение лица ещё более суровым.
- Что ты хочешь от меня, Белла?
- Я хочу правды, я хочу знать, зачем я лгу для тебя.
Все, что она хотела - правду, это еще больше расстраивало меня из-за необходимости  отрицать ее.
- Как по-твоему, что произошло? - я едва ли не зарычал на нее.
Её слова потекли рекой.
-Все, что я знаю, это то, что ты не был где-то рядом со мной. Тайлер тоже тебя не видел, так что не говори, что я сильно ушиблась головой. Фургон раздавил бы нас, но он не смог, а твои руки оставили  вмятины на его боку, и ты так же оставил вмятину на другой машине, но сам ты ни капельки не ушибся, и так же фургон должен был раздавить мои ноги, но ты держал его…- неожиданно она сомкнула зубы вместе и в ее глазах заблестели неподдельные слезы.
Я смотрел на нее, мое лицо выражало насмешку, хотя то, хотя в действительности я чувствовал страх. Она видела все.
-Ты думаешь, я поднял фургон? - спросил я саркастично.
Она ответила одним резким кивком.
Мой голос стал еще более насмешливым.
- Никто не поверит тебе, ты же знаешь.
Она прикладывала огромные усилия, чтобы сдержать свой гнев. Когда она ответила мне, она произносила каждое слово, задумываясь над каждым из них:
- Я не собираюсь кому-нибудь рассказывать.
Она говорила правду, я видел это в ее глазах. Даже будучи крайне разозленной и преданной, она сохранит мой секрет.
Почему?
Потрясение от этого на полсекунды разрушил мою тщательно подобранную маску, но затем я пришел в себя.
- Тогда какое это имеет значение? - спросил я, пытаясь сохранить суровый тон голоса.
- Это имеет значение для меня, - решительно сказала она. – Я не люблю лгать, поэтому должна быть хорошая причина, чтобы я делала это.
Она просила меня о доверии. Так же и я хотел, чтобы она доверяла мне. Но была преграда, которую я не мог преодолеть.
Мой голос оставался грубым.
- А ты не можешь просто поблагодарить меня и забыть об этом?
- Спасибо, - сказала она, тихо кипятясь и дожидаясь продолжения.
- Ты же не собираешься оставить это просто так?
- Нет.
- И еще…- я не мог рассказать ей правду, даже если бы хотел… но я не хотел. Пусть она лучше придумает собственную историю, чем узнает, кто я на самом деле, потому что ничто не может быть хуже правды… Я был живым ночным кошмаром, сошедшим прямо со страниц страшной сказки. -  Я надеюсь, что ты насладишься разочарованием.
Мы хмуро смотрели друг на друга. Ее злость была необыкновенно. Как раздраженный котенок, мягкий и безобидный, и не осведомленный о собственной уязвимости.
Она покраснела и снова сомкнула зубы.
– Почему тебя это вообще беспокоит?
Ее вопрос был не из тех, к которым я готовил ответы. Я растерялся и отошел от своей роли. Я чувствовал, как маска слетела с моего лица, и я ответил ей, на этот раз правду.
- Не знаю…
Я запечатлел в памяти ее лицо в последний раз - на нем все еще отражалась злость, кровь еще не отлила от ее щек, а затем я отвернулся и пошел прочь.

Глава пятая
Приглашения
Старшая школа.  Больше она не была для меня чистилищем, она стала чистым адом. Мука и огонь… да, я чувствовал и то и другое.
Теперь я все делал правильно.  Все точки над  «i» расставлены. И никто теперь не сможет пожаловаться на то, что я увиливаю от ответственности.
Чтобы порадовать Эсме и защитить остальных, я остался в Форксе. Вернулся к старому плану. Теперь я охотился не больше, чем все остальные. Каждый день я ходил в школу и изображал из себя человека. Каждый день я осторожно прислушивался к мыслям, стараясь услышать что-то новое  о Калленах, но ничего не было. Девушка не проронила ни единого слова о своих подозрениях. Она просто снова и снова повторяла одну и туже историю - якобы я стоял рядом с ней и оттолкнул ее с дороги, до тех пор пока ее неугомонным собеседникам это не наскучило и они перестали выпрашивать у нее подробности. Не было никакой опасности. Мое необдуманное действие не имело серьезных последствий.
Но только не для меня.
Я был полон решимости изменить будущее. Не так-то просто с этим справиться одному, но у меня не было никакого другого варианта, с которым бы я мог жить дальше.
Элис сказала, что мне не хватит силы воли, чтобы держаться на расстоянии от девушки. Но я докажу  ей, что она ошибается.
Я думал, что первый день будет самым трудным. К концу дня я был уверен, что без этого не обойтись. Но я ошибался.
Я страдал от мысли, что мне придется причинить девушке боль. Но утешал себя фактом, что ее боль будет не больше, чем от укола булавкой, (по сравнению с моей) просто маленький ожог от моего отказа. Белла - человек, и она знает, что я являюсь чем-то другим, противоестественным, устрашающим. Наверняка она почувствует себе не столько уязвленной, а испытает облегчение, когда я отвернусь от нее и притворюсь, что ее не существует.
- Здравствуй, Эдвард, - поприветствовала она меня в первый день после происшествия  на биологии. Тон её голоса был приятным и дружелюбным, изменившимся на 180 градусов с нашего прошлого разговора.
Почему? Что значило это изменение? Она все забыла? Решила, что тогда ей все показалось? Неужели она простила мне то, что я не сдержал данного ей обещания?
Эти вопросы обжигали меня, как жажда, вспыхивающая во мне при каждом вздохе.
Только один раз взглянуть в ее глаза… Один раз прочесть там все ответы…
Нет. Я не мог себе позволить даже это. Не мог, если принял решение изменить будущее.
Я лишь слегка повернул к ней голову, не отрывая взгляда от противоположной части класса. Я кивнул в ответ и повернул голову обратно.
Она больше не заговаривала со мной.
Днем, сразу после того, как школа закончилась, а моя роль была сыграна, я помчался в Сиэтл, как и днем ранее. Казалось, что я мог контролировать себя немного лучше, когда летел над землей, когда все вокруг превращалась в сплошное размытое зеленое пятно.
Такая пробежка стала моим ежедневным занятием.
Любил ли я ее? Не думаю. Пока еще нет. Я не мог отделаться от мимолетных видений будущего Элис, в которых  я видел, как просто мне будет полюбить Беллу. Это будет сродни падению , свободно и без малейших усилий.  А вот не влюбиться в нее для меня было очень сложно,  я сдерживал себя, как мог, становясь непроницаемым, скрещивал руки на груди – все это изнуряло меня настолько, будто бы я был простым смертным.
Прошло уже больше месяца, а мне с каждым днем становилось все сложнее. Но для меня это не имела никакого значения, я все еще ждал, когда смогу преодолеть это, когда мне станет легче. Это должно быть именно тем, что имела ввиду Элис, когда говорила, что я не смогу держаться на расстоянии от девушки. Она видела, что моя боль только увеличивалась. Но я мог контролировать это.
Я не уничтожу будущее Беллы. Если мне было предначертано любить ее, самым малым из того, что я мог бы для неё сделать – это избегать ее.
Но та сила воли, что я затрачивал, чтобы не приближаться к ней иссякала, я едва мог справиться с собой.  Я мог притворяться, что игнорирую, мог не смотреть в ее сторону. Я мог делать вид, что она меня не интересует. Но я, по большой степени, просто притворялся, это было обманом, а не тем, что мен бы хотелось в действительности.
Я все еще улавливал каждый ее вздох, каждое ее слово.
Я разделил мои мучения на четыре категории.
Первые две были хорошо мне знакомы. Ее запах и ее тишина. Ну, или если перевести это все на себя, то, как и должно быть, это - моя жажда и мое любопытство.
Жажда была самым примитивным из моих мучений. Теперь не дышать на биологии стало моей привычкой. Конечно, иногда приходилось делать исключения, к примеру, когда мне нужно было отвечать на вопросы или что-то в этом роде, когда мне требовалось мое дыхание, чтобы говорить. Каждый раз, когда я выдыхал воздух рядом с девушкой, ощущения были такие же, как и в первый день, огонь, желание и грубое неистовство, жажда вырваться из оков. В такие моменты было очень сложно подобрать хоть какую-нибудь маломальскую причину, чтобы  подавить подобные чувства. Так же как в первый день, чудовище во мне ревело, ведь я был так близко к желаемому...
Любопытство было одним из постоянных мучений. Вопросы никогда не покидали мое сознание, мне было интересно, о чем она думала каждую секунду. Когда я слышал ее тихий вздох. Когда она, задумывалась, начинала закручивать прядь волос на палец. Когда она швыряла свои книги на парту, прилагая к этому больше силы, чем обычно. Когда она с опозданием заходила на урок. Когда она нетерпеливо переминалась с ноги на ногу. Я улавливал боковым зрением каждое ее движение, и все это сводило меня с ума. Когда она говорила с другими учениками, я анализировал каждое ее слово, ее тон, интонацию.  Высказывала ли она свои мысли, или думала, прежде чем ответить? Мне казалось, что она часто говорила то, что от нее ожидали окружающие, и это напомнило мне мою семью и нашу ежедневную жизнь, полную иллюзий, мы справлялись со своими ролями лучше, чем она. Возможно, я был неправ на счет этого, может это только мои фантазии. Зачем ей играть роль? Она была одной из них, подросток, человек.
Майк Ньютон был самым неожиданным из всех моих мучений. Мог бы я представить, что настолько посредственный и скучный смертный сможет так меня взбесить? Если быть откровенным, мне надо проявлять хотя бы немного благодарности к этому надоедливому парню. У него лучше, чем у других получалось разговорить девушку. Я так много узнал о ней через их разговоры. Я все ещё пополнял свой список о девушке, но вопреки этому помощь Майка в этой задаче только ещё больше раздражала меня. Я не хотел, что бы Майк был тем, кто раскрывал ее секреты. Я сам хотел раскрывать их.
Спасало то, что он никогда в действительности не замечал ее маленьких откровений, ее крошечной небрежности. Он ничего о ней не знал. Он нарисовал себе в своей голове Беллу, которой не существует. Нарисовал обычную девушку, такую же обычную, как он сам. Он не придавал значения её смелости и самоотверженности, то, что отличало ее от других людей. Он не слышал невероятную зрелость в ее словах. Он не воспринимал, что когда она говорила о своей матери, это звучало так, как-будто заботливая мама говорит о своем ребенке, а не наоборот. Она говорила с любовью, со снисходительностью, и что забавно - в ее голосе слышалось желание защитить. Он не слышал вежливость в ее голосе, когда она изображала интерес к его бессвязным историям, и не видел скрывающуюся за вежливостью доброту.
Через ее разговоры с Майком, я смог узнать самые важные ее черты для моего списка и самые показательные из них встречались весьма редко. Белла была очень хорошей. И все остальные ее особенности -  очарование, немного заниженная самооценка, отсутствие эгоизма, любовь и смелость делали ее все лучше и лучше.
Однако эти полезные открытия не позволили мне изменить отношение к нему в лучшую сторону. Он видел Беллу так, как будто уже владел ей, так, будто она была его приобретением, я видел, как он к ней относиться по его грубым фантазиям на её счет. Он становился более уверенным, считая, что сможет добиться ее. С течением времени ему стало казаться, что она симпатизирует ему больше, чем тем, кого он считал своими соперниками - Тайлера Кроули, Эрика Йорка и даже меня. Он постоянно садился рядом с ней перед уроком, болтая, ободряясь ее улыбками. Обычными, вежливыми улыбкам, твердил я себе. Так же я часто забавлялся, представляя как отшвыриваю его схватив за шкирку в противоположный конец класса, в дальнюю стену... Вполне возможно это даже не сильно ему повредит...
Майк не очень часто думал обо мне, как о сопернике. После аварии он думал, что пережитое нами обоими событие свяжет нас, но очевидно его опасения исчезли. Однако, он все еще беспокоился, что я смогу отбить Беллу у оравы её поклонников. Но  я игнорировал Беллу так же, как и остальных, что прибавляло ему самодовольства.
О чем она сейчас думает? Нравится ли ей его внимание?
И, наконец, самое последнее из моих мучений причиняло мне больше всего страданий. Безразличие Беллы. Она игнорировала меня так же, как и я ее. Она больше никогда не пыталась со мной заговорить. Насколько я знал, она вообще больше обо мне не думала.
Это приводило меня в дикое бешенство.  Даже мое решение поменять будущее начинало трещать по швам. Единственное - она все еще иногда пристально смотрела на меня, как и раньше. Я не замечал этого сам, потому что не мог позволить себе смотреть на нее, но Элис регулярно предупреждала нас, когда девушка собиралась смотреть в мою сторону. Остальные все еще были очень осторожны, помня о том, каким знанием обладает девушка.
То, что она все ещё смотрела на меня издали, все немного упрощало. Несомненно, она могла просто пытаться понять, что я за существо.
- Белла будет смотреть на Эдварда через минуту. Выглядите нормальными, - пробормотала Элис в один из вторников марта, и остальные еле заметно  заерзали и переместили свой вес так, как будто они были людьми. Абсолютная тишина всегда была чем-то, что являлось непременным спутником нашего рода.
Я обратил внимание на то, как часто она смотрела в мою сторону. Это заставило меня чувствовать удовольствие, хотя я не должен был. Не смотря на то, что время шло, она смотрела на меня столь же часто, как и раньше. Я не знал, что это означает, но от этого мне определенно становилось лучше.
Элис вздохнула.
-  Как бы я хотела...
- Не лезь в это, Элис, - сказал я себе под нос. - Этого не случиться.
Она надула губы. Элис очень беспокоилась о своем видении дружбы с Беллой. Очень странно, но она уже скучала по девушке, которую даже не знала.
- Хочу заметить, ты держишься лучше, чем я ожидала. Ты снова сделал будущее неясным и неопределенным. Надеюсь, ты счастлив.
- Безусловно, я преисполнен чувствами.
Она фыркнула.
Я постарался заткнуть ее, она была чересчур нетерпелива, чтобы можно было вести с ней разговор. Я не прибывал в наилучшем расположении духа, и был напряжен гораздо сильнее, чем показывал. Только Джаспер знал, как не просто мне приходилось, ведь он ощущал то раздражение исходящее из меня, при помощи его уникальной способности чувствовать и влиять на настроения других. Он не понимал причины тех или иных настроений, и поскольку все последние дни я пребывал именно в таком расстройстве, он не обращал на это внимания.
Сегодняшний день обещал быть трудным. Труднее, чем все предыдущие.
Майк Ньютон, этот отвратительный мальчишка, с которым я не был способен соревноваться, собирался пригласить Беллу на свидание.
Не за горами были танцы, когда девушки приглашают парней, и он очень надеялся, что Белла пригласит его. То, что она еще этого не сделала, пошатнуло его самоуверенность.  Теперь он был в очень неудобной ситуации, а я наслаждался его дискомфортом больше, чем следовало бы, Джессика Стэнли только что пригласила его на танцы. Он не хотел говорить ей «да», все еще надеясь, что Белла выберет его (и подтвердит его победу над соперниками), но он и не хотел говорить «нет», чтобы не остаться без пары. Джессика, уязвленная его сомнением и гадающая над тем, какие у него причины, разговаривала с Беллой в раздраженном тоне. И снова у меня появилось непроизвольное желание встать между злыми мыслями Джессики и Беллой. Теперь я лучше понимал свои инстинкты, но из-за этого я еще больше расстраивался, осознавая, что не могу отречься от них
Кажется, время пришло! Я был крайне сосредоточен, наблюдая за драматическими событиями в старшей школе, не взирая ни на что.
Майк пытался справиться с нервами, пока провожал Беллу на биологию. Я прислушивался к его внутренней борьбе, в ожидании, когда они зайдут. Мальчишка явный слабак. Он намеренно дожидался этих танцев, боясь, как бы о его увлечении стало известно, прежде чем она проявит свое расположение к нему. Он не хотел оказаться униженным её отказом, предпочитая, что бы она сделала шаг первой.
Трус.
Он снова присел у нашего стола, наслаждаясь близостью, и тут я представил тот грохот, с которым его тело врежется в противоположную стену с такой силой, достаточной для того, чтобы переломать ему все кости.
-Представляешь, - сказал он девушке, уставившись в пол. - Джессика пригласила меня на танцы.
- Это великолепно, - незамедлительно сказала Белла с энтузиазмом. Было сложно подавить улыбку, когда парень уяснил её тон. Он надеялся, что его слова вызовут уныние. - Ты хорошо повеселишься с Джессикой.
Он пытался найти правильный ответ.
- Ну... - заколебался он, почти растеряв всю свою уверенность. Чуть погодя  продолжил, - я сказал ей, что подумаю.
- Зачем ты так сказал? - возмутилась она. Ее тон выражал неодобрение, но в нем была так же крупица облегчения.
Что это могло значить? Неожиданная, сильная ярость заставила меня сжать руки в кулаки.
Майк не заметил ее облегчения. Его лицо вспыхнула красным, а я неожиданно ощутил, как во мне все кипит. С его стороны это выглядело как приглашение, и он снова смотрел в пол, когда вновь заговорил:
- Я подумал, что... ну, что ты планируешь пригласить меня.
Белла смутилась.
Пока она сомневалась, я увидел будущее даже четче, чем когда-либо видела Элис.
Девушка может дать Майку согласие на его безмолвный вопрос сейчас, а может и позже. Но в любом случае, совсем скоро она обязательно скажет «да» хоть кому-нибудь. Она была очень милой и интересной, и противоположный пол не мог не заметить это.  Она могла найти кого-то из этой тусклой толпы или дождаться отъезда из Форкса, но день, когда она скажет «да» должен настать.
Я видел ее жизнь, как и раньше - колледж, карьера... любовь, замужество. Я снова увидел ее с ослепительной улыбкой под руку с отцом, одетую в идеально белое платье, вышагивающей под звуки марша.
Боль от этого была сильнее, чем все, что я испытывал ранее. Человек мог испытать такое, только находясь на грани смерти, но, ни один человек не смог бы пережить это.
Была не только боль, но и непонятный гнев.
Ярость жгла, причиняя физическую боль. Хотя этот мелкий, недостойный мальчишка не был тем, кому Белла даст свое согласие, я горел желанием раздробить его череп своими руками, чтобы он стал примером для того счастливца. Я не понимал этих эмоций. Это была путаница из ярости, боли, желания и отчаянья. Я никогда не чувствовал ничего подобного. Я не мог дать этому состояние какое-либо название.
- Майк, я думаю, что тебе надо сказать ей «да», - сказала Белла вежливо.
Надежды Майка разрушились. Я бы сполна насладился этим в  других обстоятельствах, но я был растерян из-за шока, который последовал за болью, и из-за раскаянья, которое мне принесли боль и ярость.
Элис была права. Я не был достаточно силен.
Прямо сейчас Элис видела, как будущее кружится и меняется, искажаясь снова. Это обрадует ее?
- Ты уже кого-то пригласила? - угрюмо поинтересовался Майк.
Он с подозрением глянул на меня, первый раз за много недель. Я осознал, чем выдал свой интерес - моя голова была немного склонена в сторону Беллы.
Дикая зависть пылала  в его мыслях, он завидовал тому, кого предпочла девушка, и наконец-то я смог определить то, что чувствовал.
Я ревновал.
-Нет, - сказала девушка с толикой юмора в голосе. - Я вообще не собираюсь на танцы.
Я ощутил облегчение. Облегчение, которое проступило сквозь злость и угрызения совести, когда она это произнесла. Неожиданно я стал  принимать во внимание моих соперников.
-Почему нет? - спросил Майк, едва ли не грубо.
Меня оскорбила то, как он разговаривал с ней. Я едва сдержал рычание.
- Я собираюсь в Сиэтл в эту субботу ,- ответила она.
Любопытство уже не было столь прочным, как раньше, я просто намеревался найти ответы на все вопросы. Я совсем скоро узнаю ответы на всё - куда и почему - возникшие из моего нового открытия.
Тон Майка стал ужасно льстивым:
- А ты не можешь поехать в другие выходные?
- Прости, но нет ,- теперь Белла была решительна. -  И, пожалуйста, не заставляй Джесс ждать слишком долго, это невежливо.
Ее интерес к чувствам Джессики прогнал огонь моей ревности. Поездка в Сиэтл была просто причиной для отказа. Отказала ли она просто ради благосклонности к подруге? Она была даже чересчур самоотверженной, для такой ситуации. Может она на самом деле хотела сказать «да»? Или обе догадки были неверны? Может ей нравился кто-то другой?
- Да, ты права ,- пробормотал Майк так рассеянно, что я почти почувствовал жалость к нему. Почти.
Он отвел глаза от девушки, не предоставив мне возможности увидеть ее лицо сквозь его мысли.
Я не собирался мириться с этим.
Я повернулся, чтобы оценить выражение ее лица самому, впервые за целый месяц. Огромное облегчение от того, что я мог позволить себе это, было подобно глотку воздуха после затяжного погружения.
Ее глаза были закрыты, а лицо она обхватила руками. Ее плечи  словно бы обороняя выдвинулись вперед. Она тихонько качала головой, будто бы пыталась выкинуть какие-то мысли из головы.
Расстроенная. И такая очаровательная.
Голос мистера Беннера отвлек ее от раздумий, и она медленно открыла глаза. Белла незамедлительно посмотрела на меня, возможно почувствовав мой взгляд. Она смотрела мне прямо в глаза с тем же смущенным выражением, которое так долго преследовало меня.
В то мгновение я не чувствовал ни раскаянья, или вины, ни гнева. Я знал, что все это снова вернутся, и вернутся скоро, но в этот единственный миг я чувствовал странный, волнительный подъем. Такой, будто я скорее выиграл, чем проиграл.
Она не отвела глаз, хотя я смотрел на нее с неуместной настойчивостью, тщетно пытаясь прочитать мысли сквозь глубокие карие глаза. В них было множество вопросов, но не было ответов.
Я видел отражение собственных глаз, видел, что они были черны от жажды. Прошло уже почти две недели с моей последней охоты. Это был не самый безопасный день для испытаний моей силы воли. Но темнота глаз, казалось, не испугала ее. Она все еще смотрела на меня, и мягкий постепенно проступающий румянец начал заливать её лицо.
О чем она сейчас думала?
Я чуть не озвучил вопрос вслух, но в этот момент мистер Беннер назвал мое имя. Я нашел правильный ответ в его голове, бросив на него короткий взгляд.
Я быстро втянул воздух.
- Цикл Кребса.
Жажда обожала мое горло, мои мышцы напряглись и рот наполнился ядом. Я закрыл глаза, стараясь сосредоточиться и не обращать внимания на желание выпить ее кровь, бушующее внутри меня.
Монстр был сильнее, чем раньше. Он буйствовал. Он хотел воспользоваться двухвариантным будущим, которое давало ему пятидесяти процентную уверенность в том, что он получит то, чего так сильно жаждет. Третье, очень шаткое будущее, которое я так хотел выстроить с помощью одной только силы воли, раскрошилось, уничтожилось ревностью и всем остальным. Монстр был так близок к своей цели.
Угрызения совести и вина сжигали меня вместе с жаждой, и, если бы я был способен - слезы сейчас бы наполнили мои глаза.
Что я сделал?
Зная, что битва уже проиграна, не было смысла сопротивляться тому, что я хотел. Я повернулся, чтобы опять посмотреть на девушку.
Она спряталась за своими волосами, но я мог видеть сквозь проборы в ее локонах, что ее щеки пылали ярко-алым цветом.
Монстру это понравилось.
Она не пыталась вновь встретиться со мной взглядом, но она нервно пропускала пряди волос сквозь пальцы. Сквозь ее нежные пальцы, ее хрупкие запястья. Они были такими ломкими, казалось, что я смог бы сломать их одним дыханием.
Нет, нет, нет. Я не мог сделать это. Она была такой тонкой, такой хорошей, слишком драгоценной, чтобы заслужить такую судьбу. Я не мог позволить, чтобы моя жизнь пересеклась с ее и все разрушила.
Но я так же не мог оставаться вдалеке от нее. Элис была права на счет этого.
Монстр внутри меня разочарованно шипел, когда я начал сомневаться, сначала прядя к первому варианту, а потом ко второму.
Оставшееся время с ней, пока я то и дело сомневался, прошло незаметно. Прозвенел звонок, и она начала собирать вещи, не обращая на меня внимания. Это расстроило меня, но я вряд ли мог рассчитывать на что-то другое. То, как я обходился с ней после аварии, было непростительно.
- Белла? - сказал я, не в силах удержать себя.
Моя сила воли уже успела разлететься на мелкие кусочки.
Она смутилась, ещё не успев посмотреть на меня. Когда она повернулась, ее лицо выражало недоверие и осторожность.
Я напомнил себе, что у нее были все основания мне не доверять. Так и должно было быть.
Она ждала, когда я продолжу, но я просто смотрел на нее, изучая ее лицо. Я делал короткие глотки воздуха через одинаковые промежутки времени, сопротивляясь жажде.
-Что? - в конце концов, спросила она. - Ты снова со мной разговариваешь? - в ее голосе звучало острое недоверие, но оно, как и ее злость, источало добродушие. Мне захотелось улыбнуться.
Я не знал, как ответить на ее вопрос. Я говорил ли я с ней снова в том смысле, в котором она имела это в виду?
Нет. Если у меня получится. А я буду стараться.
-Нет, не совсем, - сказал я ей.
Она закрыла глаза, что расстроило меня. Это перекрыло мне всякий доступ к её чувствам. Она медленно и глубоко вздохнула, не открывая глаз. Она стиснула зубы.
Глаза были все еще закрыты, когда она заговорила. На самом деле для людей это был не совсем нормальный способ разговаривать. Почему же она делала это?
- Что же ты тогда хочешь, Эдвард?
Звук моего имени, произнесенного ее губами, совершило много странного с моим телом. Если бы мое сердце могло биться, его ритм в этот момент бешено ускорился.
Но что мне ей сказать?
Правду, решил я. Я буду настолько правдивым, насколько смогу. Я не хотел заслужить ее недоверие, даже если заслужить ее веру будет невозможно.
- Мне жаль, - сказал я ей.
И это было честнее, чем когда-либо. Однако, не переходя грань, я мог только извиняться.
- Я был очень груб, я знаю. Но так правда будет лучше.
Будет лучше для нее, если я смогу продолжать в том же духе, продолжать быть грубым. Но разве я мог?
Ее глаза открылись, на лице все еще была осторожность.
- Я не знаю, о чем ты...
Я постарался донести до нее столько предостережения, сколько было позволено.
- Будет лучше, если мы не будем друзьями, - разумеется, она смогла почувствовать все, что я хотел донести до нее. Она была умной девушкой. - Поверь мне.
Ее глаза сузились, и я вспомнил, что уже говорил ей эти слова. Сразу перед тем, как нарушить данное обещание. Я вздрогнул, когда ее зубы сомкнулись вместе. Видимо, она тоже помнила это.
- Как плохо, что ты не решил поговорить раньше, - сказала она, сердясь. - Тогда не пришлось бы ни чем жалеть.
Я смотрел на нее в потрясении. Что она знала о моих сожалениях?
- Жалеть? О чем? - потребовал я.
- О том, что этот дурацкий фургон не раздавил меня! - огрызнулась она.
Я застыл, ошеломленный.
Как она могла о таком подумать? Спасение ее жизни было единственной приемлемой вещью, которую я сделал с момента нашей встречи. Единственной вещью, которой я никогда не стыдился. Только это, могло дать мне повод радоваться, что я вообще существую. Я боролся, чтобы оставить ее в живых с того самого момента, когда впервые почувствовал ее запах. Как она могла подумать так обо мне? Как она может так спрашивать меня о единственном хорошем поступке среди всего этого хаоса.
- Думаешь я жалею, что спас тебе жизнь?
-Я знаю, что ты жалеешь - резко ответила она.
Ее мнение о моих намереньях заставило меня вскипеть.
- Ты ничего не знаешь.
Как необычно и непостижимо было ее мышление! Она думала совершенно не так, как другие люди. Это, должно быть, и было объяснением тишины ее мыслей. Она была совершенно другой.
Она отвернулась, снова сомкнув зубы. Ее щеки покраснели, на этот раз от злости. Она свалила свои книги в кучу, рывком схватила их и помчалась к двери, не обращая внимания на то, в каком состоянии меня оставила.
Даже несмотря на то,  каким раздраженным я был, было невозможно не найти ее злость немного занятной.
Она, не сгибаясь, шла прочь, не видя, куда идет, и поэтому задела дверной косяк. Она споткнулась и ее вещи с грохотом упали на пол. Вместо того, чтобы наклонится и собрать их, она стояла прямо, как будто не могла пошевелиться. Она даже не смотрела вниз, будто бы не была уверена, что  должна подобрать свои книги.
Я постарался не засмеяться.
Рядом со мной ни оказалось наблюдателей. Я подлетел к ней, и сложил книги до того, как она успела посмотреть вниз.
Она уже наполовину склонилась, но увидев меня, замерла. Я вручил ей книги, следя за тем, чтобы не коснуться её ледяной кожей.
- Спасибо, - сказала она прохладным, резким голосом.
Ее тон вернул меня к действительности.
- Не за что, - сказал я столь же прохладно.
Она выпрямилась и быстро ушла на следующий урок.
Я смотрел ей вслед до тех пор, пока не потерял из виду ее рассерженную фигуру.
Испанский прошел как в тумане. Миссис Гоф никогда не обращала внимание на мои раздумья, она знала, что мой испанский превосходил ее, и она предоставляла мне свободу действий, давая возможность подумать.
Итак, я не мог избегать девушку. Это было очевидно. Но разве это означало, что у меня не было иного выхода, кроме как убить ее? Это просто не могло быть единственным возможным будущим. Должен быть какой-то другой вариант, основанный на хрупком равновесии. Я постарался думать об этом варианте.
Я не обращал много внимания на Эмметта до самого конца урока. Ему было любопытно. Эмметт не слишком хорошо мог разбирался в настроениях других, но он мог видеть ясные перемены во мне. Ему было интересно, что могло произойти, что заставило стереть тот безжалостный жар с моего лица. Он старался определить причины перемены, и, в конце концов, решил, что все дело в том, что у меня появилась надежда.
Надежда? Неужели со стороны я выглядел так?
Я задумался над идеей о надежде, когда мы шли к «вольво», пытаясь понять, на что же я на самом деле надеюсь.
Но мне недолго удавалось думать над этим. Так как я был очень чувствительным ко всем мыслям о девушке, звук Беллиного имени в головах моих... моих конкурентов - я полагал, что должен допускать эту мысль - привлек мое внимание. Эрик и Тайлер с огромным удовольствием узнали о провале Майка, и готовились к своим действиям.
Эрик уже был на месте, стоя напротив ее грузовика, там, где она не сможет его избежать. Класс Тайлера задержали, чтобы задать задание, и он отчаянно торопился, чтобы застать ее до того, как она уедет.
И это мне приходилось наблюдать.
-Подожди остальных здесь, ладно? - пробормотал я Эмметту.
Он посмотрел на меня с подозрением, но затем пожал плечами и кивнул.
- Парень потерял рассудок, - думал он, забавляясь моей чудной просьбой.
Я видел, что Белла идет из физкультурного зала и я ждал там, где она не сможет меня увидеть.
Когда  она приближалась к затаившемуся Эрику, я подался вперед, заняв такую позицию, из которой я мог сорваться в любой момент.
Я видел, как ее тело напряглось, когда она увидела парня, ожидающего ее. На мгновенье она замерла, а затем расслабилась и продолжила идти.
-Привет, Эрик, - услышал я ее приветствие, её тон был дружелюбен.
Резко и неожиданно я почувствовал тревогу. Что, если этот преступного вида парень с нездоровой кожей, нравился ей?
Эрик громко сглотнул, его адамово яблоко подпрыгнуло.
- Привет, Белла.
Она, казалось, не замечала то, что он ужасно нервничал.
- Что случилось? - спросила она, открывая свой грузовик, не смотря на его испуганное выражение лица.
- Эмм... Я только хотел спросить... Можешь ты пойдешь на танцы со мной? - его голос сорвался.
Белла, в конце концов, подняла глаза. Она была растеряна или довольна? Эрик не был способен смотреть в ее глаза, поэтому я не мог видеть ее лицо в его мыслях.
- Я думала, девушки должны приглашать, -  сказала она, несколько взволнованно.
-Ну, да, - с несчастным видом согласился он.
Этот жалкий мальчишка не раздражал меня как Майк Ньютон, но я не мог найти и капельки симпатии к нему из-за его волнения до тех пор, пока не ответила ему вежливым голосом:
- Спасибо, за приглашение, но в этот день я собираюсь в Сиэтл.
Он уже слышал об этом, но, тем не менее, это его разочаровало.
- Ох, - пробормотал он, отважившись поднять глаза на уровень ее носа. - Может, в следующий раз.
-Конечно, - согласилась она. Затем она закусила губу, как будто сожалела о том, что оставила ему лазейку. Это мне понравилось.
Эрик резко повернулся и ушел, направляясь в противоположную от  машины сторону. Все важны мысли определенно вылетели у него из головы
Я прошел мимо нее, и услышал вздох облегчения. Я засмеялся.
Она обернулась на звук, но я смотрел прямо, и пытался удержаться от улыбки.
Тайлер был позади меня, почти бегом направляясь к ней, чтобы поговорить до того, как она уедет. В нем чувствовалась наглость, и он был более уверен, чем предыдущие два. Он не приближался к Белле так долго только из уважения к предложению Майка.
Я хотел, чтобы он успел к ней по двум причинам. Если, а я полагал, что так и было, это внимание надоело Белле, я хотел насладиться ее реакцией. Но, если это ей не надоело, и если приглашение Тайлера было как раз тем, чего она ждала, то мне тоже бы хотелось быть в курсе.
Я оценил Тайлера, как соперника, зная,  что поступаю неправильно. Он выглядел очень обычным, по сравнению со мой, но что я знал о предпочтениях Беллы? Может ей нравились обычные парни...
Я вздрогнул от этой мысли. Я никогда не был обыкновенным парнем. Как глупо было считать себя претендентом на её чувства. Разве мог волновать ее кто-то, кто был монстром по всем показателям?
Она была слишком хороша для монстра.
Мне нужно было позволить ей уйти, но мое непростительное любопытство удержало меня от этого правильного решения. Снова. Но что, если Тайлер сейчас тоже упустит свой шанс, все что мне удастся - это просто заговорить  с ней, уже зная развязку разговора. Я вырулил на своем «вольво» на узкую дорогу, преграждая ей выезд.
Эмметт и другие уже были на пути к машине, но он уже рассказал им о моем странном поведении, и они все шли медленно, наблюдая за мной, пытались разобраться в том, что я делал.
Я наблюдал за девушкой в зеркало заднего вида.  Она уставилась на бампер моей машины, не встречая мой взгляд, она выглядела так, будто бы хотела сейчас оказаться внутри танка, а не грузовика.
Тайлер спешно влез свою машину и успел поравняться с ней, благодарный моему необъяснимому поведению. Он помахал ей, пытаясь привлечь ее внимание, но она не обратила на него никакого внимания. Тайлер немного подождал, а затем вышел из машины и прижался к стеклу с пассажирской стороны. Он постучал.
Она подпрыгнула, а затем в недоумении уставилась на него. Спустя секунду, она опустила стекло, покрутив ручку, и казалось, что это было для неё трудным делом.
- Прости, Тайлер,- сказала она, ее голос был раздраженным. - Не могу объехать Каллена.
Она произнесла мою фамилию в резком тоне, все ещё сердясь на меня.
-Ох, я знаю, - сказал он, не испугавшись её настроения. - Я только хотел спросить тебя кое о чем, пока мы тут торчим.
Его улыбка источала нахальство.
Мне понравилось то, что она вдруг побледнела, поняв, к чему он клонит.
-Может, ты пригласишь меня на весенние танцы? - спросил он, и в его мыслях не было ни капельки сомнения в своей победе.
- Меня не будет в городе, Тайлер,- сказала она ему, раздражение все еще слышалось в ее голосе.
-Да, Майк упоминал об этом.
-Тогда зачем…- начала задавать вопрос она.
Он пожал плечами.
– Думал, что ты его продинамила.
Ее глаза загорелись, но сразу же остыли.
– Прости, Тайлер,- сказала она, но в ее голосе не было ни капли сожаления. - Я действительно уеду из города.
Он принял ее извинение, но его самоуверенность была непоколебима.
– Это прикольно. Но у нас ещё будет выпускной.
Он вернулся в машину.
Я был прав, что решил дождаться этого момента.
То испуганное выражение, возникшее на её лице для, меня было бесценным. Это сказало мне о том, что я не должен был столь отчаянно хотеть узнать - у нее не было никаких чувств к любым представителям людей мужского пола, которые ухаживали за ней.
Так же ее выражение лица было самым забавным из того, что я когда-либо видел.
К тому моменту моя семья уже успела приблизиться к машине. Они были сбиты с толку неожиданной переменой - сейчас я трясся от смеха, а не метал убийственно хмурые взгляды по сторонам.
- Что смешного? -  Хотел знать Эммет.
Я просто покачал головой, трясясь от нового приступа смеха в то время, как Белла со злостью надавила на газ в своей машине. Казалось, что она снова хотела себе танк.
-Поехали! - нетерпеливо прошипела Розали.- Перестань быть идиотом. Если тебе это не трудно.
Ее слова не задели меня, я был слишком занят. Но я сделал то, что она просила.
На пути домой никто ничего не сказал. Я продолжал хихикать время от времени, вспоминая лицо  Беллы.
Как только я поддал газа, ускоряясь, и когда исчезли свидетели, Элис прервала мои мысли.
-Ну, теперь я могу заговорить с Беллой? - спросила она неожиданно, не обдумав сначала слова и не дав мне времени подготовиться.
-Нет, - отрезал я.
-Нет, честно! Чего мне  ждать?
-Я еще ничего не решил, Элис.
-Не имеет значения, Эдвард.
В ее голове снова проявились два возможных будущих Беллы.
-Какой смысл знакомиться с ней? - пробормотал я неожиданно угрюмо. - Если я собираюсь просто убить ее?
Элис колебалась секунду.
- Ну, у тебя есть причины, - заметила она.
Я повернул на крутом развороте со скоростью девяносто миль в час, а затем затормозил с визгом в дюйме от задней стены гаража.
-Наслаждайся пробежкой, - сказала Розали самодовольно, когда я вылетел из машины.
Но я не собирался бегать сегодня, вместо этого я собирался поохотиться.
Остальные планировали поохотиться завтра, но я не мог себе позволить ощущать жажду сейчас. Я перенасытился, выпив больше, чем было необходимо - небольшое стадо лосей, один бурый медведь - весьма удачно, что я наткнулся на него так рано в этом году. Я был наполнен до такой степени, что мне стало неудобно. Почему этого не было достаточно? Почему ее  запах был гораздо сильнее чего-либо другого?
Я охотился, готовясь к завтрашнему дню, но когда я больше не мог охотиться, и солнцу оставалось еще много часов до восхода, я осознал, что следующий день наступит не столь скоро.
Испуг пронзил меня, когда я понял, что собираюсь найти девушку.
Я спорил с собой весь путь до Форкса, но моя менее благородная сторона победила в споре, и я пошел вперед со своим несостоятельным планом. Монстр внутри не дремал, но был под жестким контролем. Я знал, что смогу держаться от нее на безопасном расстоянии.  Я только хотел знать, где она сейчас была. Я только хотел увидеть ее лицо.
Уже было за полночь,  и дом Беллы был темным и тихим. Ее грузовик стоял припаркованный у обочины, а  полицейский крузер замер у дороги. Из соседних домов слышались только бессознательные мысли… Я недолго наблюдал за домом из темноты леса, подступающего к нему с востока. Передняя дверь определенно будет закрыта. Это конечно не было проблемой, но я не хотел оставлять дверь сломанной как доказательство моего пребывания здесь. Для начала я решил попробовать окно на втором этаже. Не многие люди заботились о том, чтобы запирать его.
Я пересек сад и вскарабкался по фасаду дома за пол секунды. Свисая с карниза окна и держать только одной рукой, я посмотрел сквозь стекло и мое дыхание остановилось.
Это была ее комната. Я видел ее на маленькой кровати, ее покрывало было на полу, а простыня обмоталась вокруг ног. Пока я смотрел на нее, она беспокойно перевернулась и вскинула одну руку к голове. Она не издавала звуков, когда спала, по крайней мере, не этой ночью. Ощущала ли она близкую опасность?
Я одернул себя, когда понял, что снова смотрю на её беспокойные движения. Был ли я лучше любого безумного подглядывающего? Я был не лучше. Я был намного, намного хуже.
Я расслабил свои пальцы, уже собираясь позволить себе упасть. Но сначала я позвонили себе один раз взглянуть на ее лицо.
Оно не было мирным. Маленькая морщинка пролегла между ее бровями, уголки ее губ были опущены. Ее губы задрожали, а затем разомкнулись.
-Хорошо, мам, - пробубнила она.
Белла говорила во сне.
Любопытство вспыхнуло, пересиливая отвращение к себе. Соблазн от этих незащищенных, неосознанных  произнесенных мыслей безумно меня привлекал.
Я попробовал окно, оно оказалось не закрыто, но затряслось от того, что его долго не использовали. Я потихоньку отодвинул его, злясь на каждый скрип металлической рамы. Надо будет взять с собой  немного масла в следующий раз...
Следующий раз? Я потряс головой, снова чувствуя отвращение.
Я легонько протиснулся сквозь наполовину открытое окно.
Ее комната была маленькой, не убранной, но не грязной. На полу возле кровати лежали книги, их корешки были отвернуты от меня, диски были разбросаны рядом с недорогим плеером, сверху всего этого была шкатулка. Кусочки бумаги окружали компьютер, который выглядел так, будто принадлежал музею, посвященному устаревшим технологиям.
Обувь она разбросала на деревянном полу.
Я очень хотел пойти прочитать названия ее книг и дисков, но я обещал себе, что сохраню дистанцию. Вместо этого я сел в старое кресло-качалку в дальнем углу комнаты.
Думал ли я о ней хоть раз как о самой обыкновенной? Я думал о том первом дне, и моем отвращении к молодым людям, которые немедленно стали заигрывать с ней. Но когда я сейчас вспомнил ее лицо в их мыслях, я не мог понять, почему я не нашел ее очень привлекательной сразу же. Это казалось очевидным.
Прямо сейчас, с ее темными, запутанными волосами, обрамляющими бледное лицо, одетая в старую футболку, с кучей дырок и оборванными рукавами, с несознательными, расслабленными чертами лица, с плотно сжатыми губами, она сводила меня с ума. Сошел бы, подумал я, перекашиваясь, если бы я вообще мог сойти с него.
Она не говорила. Возможно, ее сон закончился.
Я смотрел на ее лицо, пытаясь придумать способ, сделать ее будущее терпимым.
Боль не может быть терпимой. Означало ли это, что единственно возможный вариант – это постараться вновь её оставить.
Остальные не могли спорить со мной сейчас. Мой отъезд не поставит никого в опасность. Не будет никаких подозрений, ничто не сможет вернуть чьи-либо мысли к аварии.
Я заколебался, как и днем, мне ничего не казалось возможным.
Я не мог надеяться на соперничество с людьми, независимо от того какими они были, и привлекали ли они ее или нет. Я был монстром. Как она могла видеть меня кем-то другим? Если она знала правду обо мне, это отпугнуло и оттолкнуло бы ее. Подобно запланированной жертве в фильме ужасов, она сбежала бы, вопя от ужаса.
Я вспомнил первый день на биологии... И напомнил себе, что это была самая верная реакция для нее.
Было глупо воображать, что я буду тем, кто пригласит ее на эти глупые весенние танцы. Что она отменит все свои поспешно составленные планы и согласится пойти со мной.
Я не был тем, кому предназначалось услышать ее согласие. Это будет кто-то другой, кто-то человеческий и теплый. И я даже не смогу позволить себе, однажды, когда она даст свое согласие, начать охоту за ним, потому что она заслуживает его, кто бы он ни был. Она заслуживает счастья и любви с любым, кого она выберет.
Сейчас я был обязан поступить правильно. Я больше не мог претворяться, что был всего лишь на грани влюбленности в эту девушку.
В конце концов, это на самом деле не будет иметь никакой разницы, если я уеду, потому что Белла никогда не сможет видеть меня так, как мне бы очень хотелось. Никогда не сможет увидеть во мне кого-то достойного любви.
Никогда.
Могло ли мертвое, замерзшее сердце разбиться? Казалось, что мое смогло.
- Эдвард, - сказала Белла.
Я замер, смотря на ее закрытые глаза.
Неужели она проснулась, поймала меня? Она выглядела спящей, но ее голос был таким четким...
Она тихонько вздохнула, и затем снова беспокойно повернулась, перевернувшись на другую сторону. Она все еще спала и видела сны.
-Эдвард,- мягко пробормотала она.
Ей снился я.
Могло ли мертвое, ледяное сердце снова разлететься на осколки? Казалось, что моё уже не собрать.
-Останься, - вздохнула она, - Не уходи. Пожалуйста... Не уходи.
Ей снился я, и это даже не было кошмаром. Она хотела, чтобы я остался с ней, там, в ее сне.
Я попытался найти названия тем чувствам, которые пронзили меня, но я не мог найти достаточно подходящие, чтобы назвать их. На длинный момент полностью в них погрузился.
Когда я выплыл из них на поверхность, я уже не был тем же, что и прежде.
Моя жизнь была нескончаемой, неизменной полуночью. По необходимости в моей жизни всегда была полночь. Так как же так вышло, что солнце сейчас восходило, посреди моей полуночи?
В то время, когда я становился вампиром, я обменял мою душу и смертность на бессмертие, и жгучую боль превращения. Теперь я был заморожен. Мое тело стало чем-то вроде скалы, а не плотью, неизменной и прочной. Я сам тоже заледенел, мое Я, мои предпочтения и нелюбовь к чему-то, мое настроение и желания, все застыло на месте.
Для остальных из нас все было точно так же. Мы все были застывшими. Живыми камнями.
Когда изменение происходит с одним из нас, это было редким и неизменным явлением. Я видел, как это случилось с Карлайлом, а затем, десятилетием позже, с Розали. Любовь изменила их навечно, это никогда не увянет в них. Больше восьмидесяти лет прошло с того момента, когда Карлайл нашел Эсме, и он все еще смотрел на нее недоверчивыми глазами первой любви. Для них всегда будет так.
И для меня всегда будет так же. Я буду всегда любить эту хрупкую человеческую девушку, весь остаток моей бесконечной жизни, моего существования.
Я посмотрел на ее ничего не осознающее лицо, чувствуя как эта любовь наполняет каждую частичку моего каменного тела. Теперь она спала уже гораздо спокойней, на ее губах повисла слабая улыбка.
Не переставая смотреть на неё, я начинал составлять план.
Я любил ее, и поэтому я буду стараться быть достаточно сильным, чтобы оставить ее. Я знал, что сейчас не был настолько сильным. Но я буду работать над этим. Возможно, я был достаточно сильным для того, чтобы пустить её жизнь по другому пути.
Элис видела только два варианта для Беллы. И теперь я принял во внимания оба.
Любовь к ней может не удержать меня от убийства, если я позволю себе ошибиться.
Я пока не чувствовал монстра в себе, я не мог его обнаружить. Возможно, любовь усмирила его навечно. Если я убью ее сейчас, это не будет преднамеренным, но это будет ужасным несчастным случаем.
Мне придется быть неимоверно аккуратным. Я никогда, никогда не смогу ослабить свою защиту. Мне придется контролировать каждый свой вздох, мне всегда придерживаться безопасной дистанции.
Я не буду допускать ошибок.
Я, наконец, понял второе будущее. Я был сбит с толку этим видением, видением того что может случиться если Белла станет заложником этой бессмертной полу жизни? Сейчас, опустошенный жаждой девушки, я мог представить то, как я попрошу своего отца, с непростительным эгоизмом, об этой благосклонности. Попрошу его забрать у нее жизнь и душу, для того, чтобы я смог удержать ее навсегда.
Она заслуживала большего.
Но я видел еще одно будущее, одну тонкую ниточку, по которой я смогу пройти, если, конечно, получится сохранить равновесие.
Смогу ли я? Быть с ней, но оставить ее человеком?
Размышляя над этим, я глубоко вздохнул, затем еще раз, позволяя ее запаху распространяться во мне, как неугомонному огню. Комната была заполнена ее ароматом, он впитался во все предметы. Моя голова закружилась, но я боролся с этим. Мне придется привыкнуть к этому, если я буду покушаться на хоть какую-нибудь дружбу с ней. Я еще раз сделал глубокий, обжигающий вдох.
Я наблюдал за тем, как она спит вплоть до того, как солнце не начало вставать за облаками на востоке, мечтая и вздыхая.
На этот раз я пришел домой сразу после того, как остальные отправились в школу. Я быстро переоделся, избегая вопросительного взгляда Эсме. Она видела лихорадочное сияние на моем лице, и она испытывала беспокойство и облегчение одновременно.  Моя меланхолия причиняла ей боль, и она была рада, что все закончилось.
Я помчался в школу, прибыв туда всего на пару секунд позже, чем мои родственники. Они не стали поворачиваться ко мне, хотя как минимум Элис знала, что я стоял тут, в тени деревьев, окружающих периметр. Я подождал пока останусь без наблюдателей, а потом небрежным прогулочным шагом вышел из -за деревьев на стоянку, полную машин.
Я слышал, как грузовик Беллы громыхал за углом, и я остановился рядом с оградой, где я мог наблюдать, будучи незамеченным.
Она выехала на стоянку,  и достаточно долго смотрела на мой «вольво» , до тех самых пор, пока не припарковалась в одном из самых отдаленных мест. Её лицо было хмурым.
Было странно помнить, о том что она возможно все еще сердиться на меня, и причем заслуженно.
Мне захотелось рассмеяться и пнуть себя. Все мои мечты и планы были всецело бесполезны, если я был ей безразличен. Ее сон мог быть о чем-то совершенно другом. Я походил на высокомерного глупца.
Ну, для нее было бы намного лучше, если я бы ее не интересовал. Это не остановит меня от ухаживания за ней, но я честно предупрежу ее, как и планировал. Я был обязан сделать это.
Я тихо пошел вперед, обдумывая, как бы получше к ней приблизиться.
Она все упростила. Ключ от ее грузовика выскользнул из её пальцев, когда она выходила из машины и упала в глубокую лужу.
Она нагнулась,  но я успел первым, поднял его до того, как ей пришлось бы намочить пальцы в холодной воде.  Я облокотился на ее грузовик, когда она вздрогнула, а потом выпрямилась.
-Как ты делаешь это? – требовательно спросила она.
Да, она все еще сердилась.
Я протянул ей ключ.
- Делаю что?
Она протянула руку, и я бросил ключ ей на ладонь. Я глубоко вздохнул, втягивая ее запах.
-Появляться прямо из воздуха, - объяснила она.
-Белла, это не моя вина, что ты такая исключительно ненаблюдательная, - эти слова звучали неестественно, почти как шутка. Было хоть что-то, что она еще не заметила?
Слышала ли она, с какой нежностью я произношу её имя?
Она уставилась на меня, не понимая моего юмора. Ее сердцебиение ускорилось, от злости? От страха? Спустя секунду, она опустила глаза.
- К чему ты вчера устроил эту пробку? - спросила она, не все ещё не поднимая глаз. - Мне показалось, что ты просто решил притворяться, что меня не существует, но не доводить меня до смерти!
Все еще очень злая. Будет несколько сложно поменять её мнение. Я вспомнил о то, что решил быть с ней честен.
- Я устроил это только ради Тайлера, не для себя. Мне надо было дать ему шанс, - затем я рассмеялся. Я не мог сдержать себя, вспомнив ее вчерашнее выражение лица.
-Ты…- задохнулась она, но затем оборвала фразу, потому что была слишком взбешена, чтобы закончить. И вот оно – то же выражение. Я подавил еще один смешок. Её это очень взбесило.
-И я не притворяюсь, что тебя не существует, - закончил я.
Нужно было произнести это небрежно, будто я поддразниваю её. Она не поймет меня, если я покажу ей свои истинные чувства. Я испугаю ее. Мне надо было держать свои чувства в узде, сохраняя непринужденность.
- В таком случае ты собираешься довести меня до смерти? Потому что у Тайлера с его фургоном это не получилось?
Злость прошибла меня словно удар током. Как она могла сама поверить в это?
Меня взбесило то, что я чувствовал себя таким оскорбленным. Она не знала о перемене, которая произошла ночью. Но я все так же злился на ее слова.
-Белла, это просто абсурд, - огрызнулся я.
Ее лицо вспыхнуло, и она повернулась ко мне спиной. Она стала уходить.
Я чувствовал себя виноватым. У меня не было прав на злость.
- Постой, - взмолился я.
Она не остановилась, поэтому я пошел за ней.
- Прости, за то, что я груб. Но я не отрицаю, что был таким, - было просто глупо представить, что я мог желать навредить ей. – Н все-таки с твоей стоны неправильно было говорить так.
-Почему бы тебе не оставить меня в покое?
Поверь мне, хотелось мне сказать. Я старался.
Ах да, и еще. Я полностью и безоговорочно в тебя влюблен.
Не перегнуть палку.
-Я хотел тебя спросить кое о чем, но ты не позволила мне и рта раскрыть, - ее реакция снова повторилась и я засмеялся.
-У тебя раздвоение личности? - спросила она.
Наверное, это действительно было похоже на то. Мое сознание было неустойчивым, так много новых эмоций бурлило во мне.
-Ты снова это делаешь, - заметил я.
Она вздохнула.
- Ну, хорошо. О чем ты хочешь спросить?
-Я хотел узнать на счет субботы, - я видел, как на её лице проступает потрясение и издал еще один смешок. - На счет дня весенних танцев...
Она прервала меня, в конце концов, посмотрев мне в глаза.
- Ты смеешься?
Да.
- Ты дашь мне закончить?
Она молча ждала, закусив нижнюю губу.
На секунду это отвлекло меня. Странная, незнакомая реакция появилась в моей давно забытой человеческой сути. Я попытался выкинуть ее из головы и дальше играть свою роль.
-Я слышал,  что ты собираешься в Сиэтл в этот день, и мне интересно, можно ли тебя подвести? - предложил я.
Я осознал, что будет лучше, если я разделю с ней ее планы, а не буду просто узнавать о них у нее.
Она уставилась на меня с отсутствующим выражением на лице.
- Что?
-Ты не возражаешь, если я отвезу тебя в Сиэтл? – наедине с ней в машине... Мое горло загорелось от одной только мысли об этом. Я глубоко вздохнул. Я смогу.
-С кем? - спросила она, ее глаза были широко открыты и смущены.
-Со мной, конечно, - медленно сказал я.
-Почему?
Неужели её настолько поражало, что я хотел составить ей компанию? Она, должно быть, приписала к моему прошлому поведению самые ужасные причины.
-Ну, - сказал я небрежно, насколько было возможно. - Я планировал поехать в Сиэтл на следующих выходных, и, если быть честным, я не уверен, что твой грузовик справиться, - кажется, что задирать ее было лучше, чем быть серьезным.
-Мои грузовик справляется со всем очень хорошо, спасибо за заботу, - сказала она это немного удивленным тоном.
Она снова начала идти. Я шел рядом.
Она не сказала «нет», и я пользовался этим преимуществом.
Скажет ли она «нет»? Что я буду делать, если она скажет?
-А сможет твой грузовик доехать туда только на одном баке бензина?
-Я не понимаю, почему это тебя так волнует... - проворчала она.
Она все же не сказала мне категоричное «нет». Ее сердце билось все быстрее, ее дыхание участилось.
- Разумноеиспользованиеполезныхископаемыхдолжноволноватькаждого.
-Если честно, Эдвард, я не понимаю тебя. Я думала, что ты не хочешь со мной общаться.
По мне пронеслась дрожь, как только она произнесла мое имя.
Как можно не перегнуть палку и быть честным одновременно? Ну, более важно быть честным. Особенно сейчас.
-Я сказал, что будет лучше, если мы не будем общаться, но я не говорил, что не хочу этого.
-Да, спасибо, это все прояснило, - сказала она с сарказмом.
Она замолчала, остановившись под крышей столовой. Она снова посмотрела мне в глаза. Ее сердцебиение оборвалось на мгновение. Ей было страшно?
Я тщательно подбирал слова. Нет, я не мог оставить ее, но, может быть она будет достаточно умной, чтобы оставить меня до того, как будет слишком поздно.
-Будет более... благоразумно, если ты не будешь моим другом, - я потерял чувство меры, глядя в ее глубокие глаза цвета топленого шоколада. - Но я устал притворяться черствым, устал держаться вдалеке от тебя, Белла, -  каждое слово жгло меня все сильнее и сильнее.
Ее дыхание остановилось и около секунды понадобилось ему, чтобы восстановиться - это взволновало меня. Как сильно я напугал ее? Ну, сейчас я узнаю это.
- Ты поедешь со мной в Сиэтл? - потребовал я как можно  более невыразительно.
Она кивнула, ее сердце гулко стучало.
Да. Она сказала мне «да».
А потом мое сознание вернулось ко мне. Чем это обернется для нее?
- Тебе действительно надо держаться от меня подальше, - предостерег я ее. Она слышала меня? Выберется ли она из того возможного будущего, которое теперь грозило ей по моей вине? Мог ли я сделать что-нибудь, чтобы уберечь ее от самого себя?
Не пересекай черту, предостерег я себя.
- Увидимся в классе.
Я с трудом удержал себя, чтобы не перейти на бег когда стал от неё отдаляться.

Глава седьмая
Мелодия

         Я ждал, вернувшись к школе. Последний урок еще не закончился. Это было хорошо, потому что мне было о чем подумать, и было необходимо время, чтобы побыть одному.
         В машине отстался ее запах. Я закрыл окна, позволяя ему поглотить меня, пытаясь привыкнуть к чувству умышленного жжения в своем горле.
         Влечение.     
         Было трудно думать. Со стольких сторон, так много разных значений и уровней. Не то же самое, что и любовь, но закручивается так же сложно.
         Я и понятия не имел, увлекся ли я Беллой. (Продолжит ли ее мысленное молчание каким-то образом все более и более разочаровывать меня, пока не сведет с ума? Или этому есть предел, который, в конце-то концов, наступит?).
         Я пытался сравнить ее ответную реакцию с прочими, такими как секретарша и Джессика Стенли, но сравнение не дало никаких результатов. Те же признаки – изменение сердцебиения и дыхания были подобны – могут так же просто означать страх или шок, или тревогу, как и их интерес. Казалось маловероятным, чтобы Белла могла думать о том же, что и Джессика Стенли. Как-никак Белла очень хорошо знала, что со мной что-то было не так, даже если еще не догадалась, что именно. Она прикасалась к моей ледяной коже, а затем отдернула свою руку от холода.
         И к тому же… когда я вспомнил те фантазии, что вызывали у меня отвращение, вместо Джессики в них была Белла…
         Я задышал еще быстрее, пламя скребло вверх и вниз по моему горлу.
         Что если это Белла представила себе, как я обхватил ее хрупкое тело своими руками? Чувствуя, будто б я тесно прижал ее к своей груди, а затем сложил руки под ее подбородком? Смахнул плотный занавес ее волос с покрасневшего лица? Очертил форму ее полных губ своими пальцами? Приблизил свое лицо к ее, чтобы почувствовать тепло ее дыхания на губах? Все еще приближаясь….
       Я вздрогнул от этого видения, понимая, что случится, если я так близко к ней приближусь…
         Влечение было неразрешимой проблемой, потому что я уже увлекся Беллой наихудшим образом.
         Хотел ли я, чтобы Белла увлеклась мной, как женщина мужчиной?
         Это был неверный вопрос. Правильный был таким: «Должен ли я хотеть, чтобы Белла увлеклась мной в этом плане?», и ответом было - «нет». Потому что я не был человеком, и это было нечестно по отношению к ней.
         Каждой клеткой своего существа я жаждал быть обычным человеком, чтобы держать ее в своих руках, не рискуя ее жизнью. Так что б я мог свободно придумывать собственные фантазии, которые не заканчивались бы ее кровью на моих руках, ее кровью, светящейся в моих глазах.
         Мое преследование было непростительным. Какие отношения могу я ей предложить, когда не могу прикоснуться к ней без риска.
         Я схватился руками за голову.
         Это приводило в еще большее замешательство, потому что я никогда не чувствовал себя настолько человечным за всю свою жизнь, даже когда был человеком, насколько я могу припомнить. Когда я был человеком, мои мысли были зациклены на военной славе. Первая Мировая война бушевала во времена моей юности, и за девять месяцев до восемнадцатого дня рождения меня поразила испанка....У меня остались лишь смутные представления об этих человеческих годах, мрачные воспоминания, которые становились все более расплывчатыми с каждым прошедшим десятилетием. Я вспомнил свою мать наиболее ясно и ощутил давнюю боль, когда подумал о ее лице. Я смутно припоминал, как сильно она ненавидела то будущее, к которому я так горячо стремился, молясь каждую ночь, произнося молитву перед обедом, чтобы «ужасная война» закончилась…У меня не было воспоминаний о другом стремлении. Кроме любви моей матери не было никакой другой, которая удержала бы меня.
         Это было совершенно новым для меня. Я не мог провести никаких параллелей, было не с чем сравнивать.
         Любовь, которую я испытывал к Белле, пришла невинным образом, и с каждым днем ситуация становилась все более сложной. Я очень  хотел быть способным прикасаться к ней. Чувствовала ли она тоже самое?
         Я пытался себя убедить, что это не имеет значения.
         Смотря на свои белые руки, я ненавидел их твердость, их холодность, их нечеловеческую силу…
         Я вздрогнул, когда открылась дверь с пассажирской стороны.
         - Хм. Застал тебя врасплох. Впервые, - подумал Эмметт, в то время как скользнул на сиденье. - Спорим, миссис Гофф считает, что ты принимаешь наркотики, ты такой странный в последнее время. Где ты был сегодня?
         - Я… Делал добрые дела.
         - Что?
         Я хихикнул.
- Что-то вроде присмотра за больным.
         Это смутило его еще больше, но потом он вздохнул, почувствовав запах в машине.
         - О... Девушка опять?
         Я скорчил гримасу.
         - Это становится странным.
         - Расскажи мне об этом, - пробормотал я.
         Он вновь вздохнул.
- Хмм, она и в самом деле приятно пахнет.
         Рычание автоматически сорвалось с моих губ еще до того, как его слова успели запечатлеться.
         - Полегче, брат, это просто слова.
         Потом подошли остальные. Розали сразу же обратила внимание на запах и сердито на меня посмотрела, все еще раздражаясь. Я размышлял о сути ее проблемы, но все, что я мог услышать от нее – это оскорбления.
         Мне также не понравилась реакция Джаспера. Как и Эмметт, он отметил притягательность Беллы. Этот запах ни у одного из них не вызывал и тысячной доли той тяги, что испытывал я. Меня все еще расстраивало, что ее кровь была для них ароматна. Джаспер плохо себя контролировал…
         Элис подскочила к машине с моей стороны и протянула руку за ключами от пикапа Беллы.
         - Я просто увидела себя, - туманно произнесла она, что уже вошло у нее в привычку. - Ты мне расскажешь почему.
         - Это не значит…
         - Знаю, знаю, можно подождать. Это не займет много времени.
         Я вздохнул и отдал ей ключи.
         Я проводил ее до дома Беллы. Капли дождя колотили, будто миллион крошечных молотков, так громко, что, может быть, человеческий слух Беллы не мог различить рев двигателя пикапа. Я посмотрел в её окно, но она не выглянула. Возможно, ее там не было. Не было никаких мыслей, которые можно было услышать.
         Меня расстроило, что я не мог достаточно услышать, чтобы даже проведать ее – убедиться, что она счастлива или в безопасности, в конце концов.
         Элис села сзади, и мы поспешили домой. Дороги были пустыми, так что путь  занял лишь несколько минут. Войдя в дом, мы разошлись по своим делам.         
Эмметт и Джаспер были на середине усовершенствованной игры в шахматы, используя восемь объединенных досок – расположив их до противоположной стеклянной стены, - и свой собственный сложный свод правил. Они не станут со мной играть, так что остается только Элис.
          Элис прошла к своему компьютеру, стоявшему прямо за углом, и я смог расслышать, как заработал ее монитор. Элис работала над проектом модного дизайна для гардероба Розали, но та не смогла присоединиться к ней сегодня, чтобы стоять за ней и указывать разрез и цвет, в то время как рука Элис проводила по сенсорным экранам (Карлайл и я немного наладили эту систему, чтобы экраны реагировали на температуру).
Вместо этого, сегодня Розали угрюмо развалилась на диване и начала переключать двадцать каналов в секунду без остановки. Я смог услышать, как она пыталась решить: пойти в гараж или нет, чтобы вновь подремонтировать свой BMW.
         Эсме была наверху, хлопоча над новыми делами.
         Элис спустя мгновенье повернула свою голову , выглянув из-за угла и начала проговаривать будущие ходы сидящего на полу спиной к ней Эмметта Джасперу, выражение лица которого было спокойным, когда он обрезал любимого коня Эмметта.
         А я впервые за долгое время, от чего мне даже стало стыдно, сел за изысканный рояль, стоявший в холле.
         Я осторожно пробежался рукой по гаммам, проверяя тон. Настройка была все еще идеальна. 
         Эсме отложила свои дела и повернула голову в мою сторону.
        Я начал играть первую нотную линейку мелодии, которая пришла мне в голову сегодня в машине, довольный тем, что вживую звучала она даже лучше.
         - Эдвард вновь играет, - весело подумала Эсме, на ее лице расплылась улыбка. Она встала из-за стола и тихо порхнула к лестнице.
         Я добавил гармонизирующую линейку, позволяя основной мелодии сливаться с ней.
         Эсме, удовлетворенно вздыхая, села на верхнюю ступеньку лестницы, прислонив голову к периллам.
- Новая песня. Давненько не было. Какая дивная мелодия.
         Я дал мелодии пойти в новом направлении, сопровождая ее низкой линейкой.
         - Эдвард опять сочиняет? - подумала Розали, стиснув зубы от лютого негодования.
         В этот момент она сорвалась, и я полностью смог прочесть причину ее гнева. Я увидел, почему она так скверно сдерживала себя при мне. Почему убийство Изабеллы Свон совсем не беспокоило ее совесть.
         В случае с Розали это всегда было тщеславие.
         Музыка неожиданно оборвалась. Я засмеялся от изумления, но подавил смех, закрыв рукой рот.
         Повернувшись, Розали уставилась на меня, ее глаза искрились яростью и негодованием.       
Эмметт и Джаспер тоже повернулись посмотреть, я услышал смущение Эсми. Она оказалась внизу в мгновенье ока, прервав быстрый взгляд между мной и Розали.
         - Не останавливайся, Эдвард, - приободрила меня Эсме.
         Я вновь начал играть, повернувшись спиной к Розали, с большим трудом пытаясь  сдерживать  ухмылку. Она поднялась на ноги и гордой поступью вышла из комнаты, скорее злая, чем смущенная. Но, несомненно, довольно смущенная.
         - Если ты хоть что-нибудь скажешь, прогоню как собаку.
         Я подавил очередной смешок.       
         - Что-то не так, Роуз? - спросил ей вдогонку Эмметт, но она не оборачиваясь продолжала прямо идти к гаражу, а затем влезла в машину, будто могла спрятаться там.
         - С чем это связано? - спросил меня Эмметт.
         - Не имею ни малейшего представления, - солгал я.
         Эмметт разочарованно зарычал.
         - Играй, - посоветовала Эсме, - мои руки вновь остановились.
         Я сделал так, как она сказала, а она подошла и встала за мной, положив руки мне на плечи.
         Мелодия была неотразимой, но незавершенной. Я перебирал пальцами по клавишам, но не мог найти верное направление.
       - Это очаровательно. Есть ли название? - спросила Эсме.
         - Еще нет.
- А у неё есть история? - спросила она с улыбкой в голосе. Моя игра доставляла ей огромное удовольствие, и я чувствовал себя виноватым в том, что пренебрегал своей музыкой так долго. Это было эгоистично по отношению к Эсме.
         - Это, наверное ....колыбельная. -  В этот момент мелодия нашла свое продолжение. Она легко потекла дальше, живя своей собственной жизнью.
         - Колыбельная, - повторила она себе.
         К этой мелодии была история, и когда я увидел ее, частички собирались воедино сами собой. История была о девушке, спящей на тесной кровати, темные волосы которой растрепались и спутались подобно морской водоросли на подушке.
         Элис предоставила Джаспера самому себе и села возле меня на скамье. Своим певучим звонким голосом она пропела бессловесным сопрано на две октавы выше мелодии.
         - Мне нравится, - прошептал я. - Но что на счет этого?
         Я добавил ее линейку для гармонии – мои руки сейчас перелетали по клавишам, чтобы собрать все кусочки вместе – слегка подправив мелодию, уводя ее в новом направлении…
         Она уловила тональность и запела одна.
         - Да. Идеально, - сказал я.
         Эсме сжала мои плечи.
         Голос Элис поднимался выше, направляя мелодию в другое русло, и теперь я смог увидеть ее концовку. Я знал, как она должна завершиться, потому что спящая девушка была совершенна именно такой, какой была, и любая перемена будет полностью ошибочна, к сожалению. Колыбельная постепенно подходила к завершению, теперь медленнее и ниже. Тон Элис тоже понижался, становясь  торжественным. Он был подобен эху, которое можно услышать под сводами собора, освященного свечами.
         Эсме провела рукой по моим волосам.
- Все будет хорошо, Эдвард. Все решится наилучшим образом. Ты заслужил счастья, сынок. Судьба тебе задолжала.
         - Спасибо, - прошептал я, желая поверить в это.
         - Любовь не всегда приходит в удобной упаковке.
         Я невесело усмехнулся.
         - Возможно, ты справишься с этим затруднительным положением лучше, чем кто-либо. Ты самый лучший и выдающийся из нас.
         Я вздохнул. Каждая мать думает о своем сыне то же самое.
         Эсме все еще была переполнена радостью оттого, что, в конечном счете, спустя все это время тронуло мое сердце. Она думала, что я навсегда останусь одинок…
         - Она ответит тебе взаимностью, - вдруг подумала она, застав меня врасплох направлением своих мыслей. - Если она особенная девушка. - Эсме улыбнулась. - Но я не могу представить никого, кто бы был столь несообразителен, чтобы не заметить, то какое ты выгодное приобретение.
         - Хватит, мам, ты вгоняешь меня в краску, - попросил я.
Ее слова, несмотря на их неправдоподобность, подбодрили меня.
         Элис засмеялась и подобрала на слух высшую ноту «Heart and Soul». Я ухмыльнулся и дополнил это легкое созвучие с ней. Затем я поддержал ее с исполнением "Chopsticks".
         Она хихикнула, потом вздохнула.
-Так, я бы хотела, чтобы ты мне рассказал, почему ты смеялся над Роуз, - сказала Элис. - Но я вижу, что ты мне не скажешь.
         - Нет.
         Она щелкнула пальцем мне по уху.
         - Будь любезна, Элис, - пожурила Эсми. - Эдвард ведет себя как джентльмен.         
- Но я хочу знать. 
         Я рассмеялся над хныкающим тоном, которым она это произнесла. Затем я сказал:
- Вот, Эсме, - и начал играть ее любимую песню, безымянную дань любви, которую я наблюдал между ней и Карлайлом так много лет.
         - Спасибо, дорогой.
Она вновь сжала мои плечи.
         Я не был сосредоточен на игре хорошо знакомой пьесы. Вместо этого я думал о Розали, спрятавшейся от унижения в гараже, и ухмыльнулся сам себе.
         Проверив на своем опыте чувство ревности и всю ее силу, мне стало ее немного жаль. Конечно, ее ревность была в тысячу раз меньше моей. Точно собака на сене.
         Я размышлял, как изменится жизнь и личность Розали, если она не будет самой красивой. Будет ли она счастливее, если красота не будет все время ее расхваленной особенностью? Менее эгоистичной? Более милосердной? Полагаю, интересоваться бесполезно, поскольку прошлое уже  не изменить, и она всегда была самой красивой. Даже будучи человеком, она неизменно была в центре внимания благодаря своему очарованию. Не то, чтобы она была против, совсем наоборот - она что бы ей восхищались. Это не изменилось с утратой ее человечности.
         Было совсем не удивительно, что она была задета моим невниманием к ее красоте, которую она воспринимала как должное. Все мужчины благоговели перед ее очарованием, этого она ожидала и от меня. Не то, чтобы она хотела меня – дело далеко не в этом. Но ее раздражал тот факт, что я не хотел ее, вопреки всему. Она привыкла быть желанной.
С Джаспером и Карлайлом было все по-другому: они оба уже были влюблены. Я же был совершенно непривязан и по-прежнему упорно оставался непоколебим.
         Я думал, что эта старая обида осталась в прошлом. Что она давно перенесла ее.
         Она и перенесла…Пока я, в конце концов, не встретил кого-то, чья красота тронула меня так, как ее не смогла.
         Розали была убеждена, что раз я не счел ее красоту достойной поклонения, то, несомненно, на земле нет никакой другой, которая могла бы меня затронуть. Она взбесилась с того момента, как я спас жизнь Белле, догадываясь женской интуицией об интересе, в котором я едва ли отдавал себе отчет.
         Розали была очень сильно обижена тем, что я счел ничтожную девушку-человека привлекательнее ее.
         Я сдержался, чтобы вновь не рассмеяться.
         Это беспокоило меня немного, хотя бы тем, как она видела Беллу. Розали, как ни странно, считала, что девушка некрасива. Как она могла в это верить? Мне это казалось непостижимым. Результат ревности, без сомнения.
         - О, - неожиданно сказала Элис. - Джаспер, угадаешь?
         Я узнал, что именно она увидела, и мои руки замерли на клавишах.
         - Что, Элис? - спросил Джаспер.
         - Питер и Шарлота собираются навестить нас на следующей неделе! Они будут по соседству, разве это не славно?
         - Что-то не так, Эдвард? - спросила Эсме, почувствовав, как напряглись мои плечи.
        - Питер и Шарлота собираются в Форкс?, - прошипел я Элис.
         Она закатила глаза.
- Успокойся, Эдвард. Это же не первый их визит.
         Я стиснул зубы. Это будет их первый визит со дня приезда Беллы, а ее ароматная кровь притягивала не только меня.
         Элис нахмурилась из-за выражения моего лица.
- Они никогда не станут на нее охотиться. Ты знаешь это.
         Но в некотором роде брат Джаспера и молодая вампирша, которую он любил, не были такими, как мы: они охотились обычным способом. Им нельзя было доверять насчет Беллы.
         - Когда? – спросил я её.
         Она расстроено поджала губы, но сказала то, что мне необходимо было узнать.
- В понедельник, утром. Никто не собирается охотиться на Беллу.
         - Никто, - согласился я, а затем отвернулся от нее. - Ты готов, Эмметт?
         - Я думал, мы пойдем утром.
         - Мы вернемся в воскресенье в полночь. Я полагаю, что это от тебя зависит, когда ты захочешь уехать.
         - Ладно. Дай мне для начала попрощаться с Роуз.
         - Конечно. - Учитывая то, в каком настроении сейчас Розали, это будет коротким прощанием.
         - Ты точно потерял стыд, Эдвард, – подумал он, когда направился к задней двери.
         - Да, я тоже так думаю.
         - Сыграй еще раз для меня новую песню, - попросила Эсме.
         - Ну, если ты так хочешь, - согласился я, хотя немного колебался следовать за мелодией к ее неизбежному концу – концу, от которого мне становилось больно по непонятным причинам. Я подумал мгновенье, а затем я вытащил крышечку от бутылки из своего кармана и положил ее на нотную подставку. Это немного помогло – мое небольшое напоминание о ее согласии.
         Я кивнул себе и начал играть.
         Эсме и Элис переглянулись, но не одна из них ничего не спросила.
- Тебе никто не говорил, не играть со своей едой?, - крикнул я Эмметту.
         - Эй, Эдвард! - прокричал он в ответ, помахав мне. Медведь, воспользовавшись тем, что он отвлекся, поцарапал своей тяжелой лапой грудь Эмметта. Острые когти разрезали его рубашку и проскрипели по его коже.
         Медведь громко проревел.
         «О, черт, эту рубашку подарила мне Роуз!
         Эмметт прорычал в ответ разъяренному животному.
         Я вздохнул и сел на валун, находившийся поблизости. Это не займет много времени.
         Но Эмметт почти заканчивал. Он дал медведю еще одну попытку оторвать себе голову очередным сильным ударом лапы, смеясь, в то время как удар отскочил рикошетом, от чего тот отшатнулся назад. Медведь зарычал и Эмметт тоже сквозь смех. Затем он бросился на животное, которое было на голову выше его, стоя на задних лапах, и их тела упали на землю, скрутившись вместе, повалив собой старую ель. Рычание медведя с булькающим звуком оборвалось.
         Спустя несколько минут Эмметт резко повернулся в ту сторону, где я его ждал. Его рубашка была испорчена, разорвана и испачкана кровью. Его темные вьющиеся волосы были не в лучшем виде. У него на лице растянулась широкая ухмылка.
         - Этот был сильным. Я почти это почувствовал, когда он цапнул меня.
         - Ты такой ребенок, Эмметт.
         Он разглядывал мою приглаженную, чистую, белую, застегнутую на пуговицы рубашку.
- Ну, а ты выследил пуму?
         - Конечно, да. Просто я не ем как дикарь.
         Он захохотал своим рокочущим смехом.
- Были бы они сильнее. Стало б забавнее.
         - Никто не говорил тебе драться со своей едой.
         - Да, но с кем же тогда мне драться? Вы с Элис жульничаете, Роуз никогда не захочет испортить прическу, а Эсме сойдет с ума, если Джаспер и я по-настоящему сразимся?
Эммет ухмыльнулся и немного передвинулся.
         - Жизнь сложна со всех сторон, разве не так?
         - Ну же, Эдвард. Просто выключи свои способности на минуту и сразись честно.
         - Это не выключается, - напомнил я ему.
         - Удивляюсь, как эта девушка не поддается тебе? - задумался Эмметт. - Может, она даст мне несколько подсказок.
         Все намеки на шутки растворились.
- Держись от нее подальше, - прорычал я сквозь зубы.
         - Какие мы обидчивые.
         Я вздохнул. Эмметт подошел, чтобы сесть рядом со мной на камне.
         - Прости. Я знаю, какого тебе. Я и вправду пытаюсь не быть слишком бестактным слабаком, но это мое обычное состояние с тех пор…
         Он ждал, что я рассмеюсь его шутке, а потом скорчил гримасу.
         - Такой серьезный все время. Что подслушиваешь сейчас?
         - Думаю о ней. Ну и беспокоюсь, если честно.
         - Есть о чем  беспокоиться? Ты же здесь.
Он громко засмеялся.
         Я опять проигнорировал его шутку, но ответил на его вопрос.
- Ты когда-нибудь думал о том, какие они все хрупкие? Как много всего страшного может случиться со смертными?
         - По правде говоря, нет. Хотя кажется, я понимаю, о чем ты. Ведь тогда у меня не получилось одолеть медведя.
         - Медведи, - пробормотал я, прибавив новый страх ко множеству прочих. - Это просто будет ее удачей, разве нет? Заблудившийся медведь в городе. Который, конечно, направится к Белле.
         Эмметт захихикал.
- Ты рассуждаешь как ненормальный, знаешь об этом?
        - Эмметт, просто представь на минутку, что Розали - человек. И она может столкнуться с медведем… Или ее может сбить машина… А еще лучше - упасть с лестницы… Или заболеть!
Слова вырывались у меня с неистовством. Стало легче оттого, что я выговорился – они мучили меня изнутри на протяжении всех выходных.
- Пожары,  землетрясения, торнадо! Ух! Когда ты в последний раз смотрел новости? Ты видел, что с ними происходит? Кражи с взломом и убийства…
Я стиснул зубы и внезапно так разозлился от мысли, что ей может сделать какой-нибудь маньяк, что не мог дышать.
         - Эй, эй! Притормози, парень. Она живет в Форксе, помнишь? Так что ее в худшем случае может смыть дождем.
Он пожал плечами.
         - Мне кажется она крайне невезучая, Эмметт, честно. Посмотри на факты. Из всех мест на свете, куда она могла поехать, она очутилась в городке, где вампиры составляют значительную часть населения.
         - Да, но мы вегетарианцы. Так разве это невезение?
         - Учитывая то, как она пахнет - определенно невезение. И, кроме того, большее невезение, то, как она пахнет для меня.
Я сердито посмотрел на свои руки, испытывая ненависть.
         - За исключением того, что ты обладаешь невероятным самообладанием, лучшим, чем у кого-либо ещё, не считая Карлайла. И снова удача.
         - А фургон?
         - Это была просто случайность.
         - Тебе нужно было видеть, как он надвигался на нее, Эм… Я клянусь, казалось, будто она притягивала его словно магнит.
         - Но ты был там. Это везение.
         - Да ладно? Разве это не самая большая неудача, которая может случиться с каким-либо человеком – влюбить в себя вампира?
         Эмметт мгновенье спокойно обдумывал это. Он нарисовал у себя в голове девушку и счел изображение неинтересным.
- Честно, я вообще-то  не понимаю, что тебя привлекает. 
         - Ну, я тоже, по правде говоря, не считаю Розали красавицей, - сказал я грубо. - Честно, она кажется такой трепещущей, от чего любое симпатичное лицо меркнет на ее фоне. 
         Эмметт хихикнул.
- Не думаю, что ты хочешь мне сказать….
         - Я не знаю в чем ее проблема, Эмметт, – солгал я с неожиданной широкой усмешкой.
         Я вовремя увидел его намерение напасть на меня. Он попытался столкнуть меня со скалы, и раздался громкий треск, в то время как на камне между нами образовался разлом.
         - Жулик, - пробормотал он.
         Я ждал, когда он попытается еще раз, но его мысли пошли в другом направлении. Он вновь представил себе лицо Беллы, но оно было белее, глаза ярко-красными…
         - Нет, – сказал я сдавленным голосом.
         - Это положит конец твоим беспокойствам насчет смертности, разве не так? И к тому же, тебе не захочется ее убивать. Разве это не наилучший вариант?
         - Для меня? Или для нее?
         - Для тебя, - легко ответил он. Судя по его тону можно было прибавить еще: «Конечно».
         Я невесело рассмеялся.
- Неверный ответ.
         - Я не имею ничего против, - напомнил он мне.
         - Розали против.
         Он вздохнул. Мы оба знали, что Розали сделала бы что угодно, отказалась бы от всего, если б смогла вновь стать человеком. Даже от Эмметта.
         - Да, Розали против, - тихо согласился он.
         - Я не могу…Я не должен…Я не собираюсь разрушать жизнь Беллы. Разве ты не испытывал бы тоже самое, если бы это была Розали?
         Эмметт обдумывал это мгновенье.
- Ты и вправду…любишь ее?
         - Я даже не могу описать это, Эмметт. Вдруг эта девушка стала для меня целым светом. Я больше не вижу смысла в мире, в котором нет её.
         - Но ты не изменишь ее. Она не протянет вечность, Эдвард.
          - Я знаю это, - простонал я.
         - И как ты уже обратил внимание, она вроде как хрупкая.
          - Поверь мне – я и это знаю.
Эмметт не обладал особой тактичностью, и вежливые дискуссии не были его сильной стороной. Сейчас он старался изо всех сил, очень сильно желая не быть грубым.
         - Ты хотя бы прикасаться к ней можешь? Я имею в виду, если ты любишь ее…Тебе не хочется, ну, прикоснуться к ней…?
         У Эмметта и Розали была бурная интимная жизнь. Ему было трудно понять, как кто-то может любить без этого аспекта.
         Я вздохнул.
- Я даже подумать об этом не могу, Эмметт.
         - Ого. Ну и что же ты тогда выберешь?
         - Я не знаю, - прошептал я. - Я пытаюсь решить это…Отстать от нее. Я просто не могу понять, как заставить себя держаться от нее подальше…
         С глубоким чувством удовлетворения я вдруг осознал, что мне лучше остаться, по крайней мере, пока, учитывая приезд Питера и Шарлоты. Ей будет здесь безопаснее со мной это время, чем, если я уеду.  На данный момент я могу стать ее нежелательным защитником.
        Эта мысль встревожила меня; я испытывал непреодолимое желание вернуться, чтобы  иметь возможность исполнять эту роль так долго, как это возможно.
         Эмметт заметил перемену в выражении моего лица.
- О чем ты думаешь?
         - Прямо сейчас… - признался я, немного смутившись, - Я умираю от желания вернуться в Форкс и проведать ее. Не знаю, сделаю ли я это до ночи воскресенья.
         - Ну-ну! Ты не поедешь домой так рано. Дай Розали малость остыть. Пожалуйста. Ради меня.
         - Попытаюсь, - сказал я нерешительно.
         Эмметт вытащил телефон из моего кармана.
- Элис позвонит, если будет какое-нибудь основание для паники. Она  ведет себя так же странно по поводу этой девушки, как и ты.
         Я скорчил гримасу.
- Хорошо. Но я не останусь после воскресенья.
         - Нет никакого смысла, торопиться обратно, будет солнечно, в любом случае. Элис сказала, что мы будет свободны от школы до среды.
         Я строго покачал головой
         - Питер и Шарлота знают, как вести себя.
         - Мне реально плевать, Эмметт. Учитывая везучесть Беллы, она пойдет гулять в лес именно не в то время и… - я вздрогнул.  - Питер не имеет понятия о самоконтроле. Я возвращаюсь в воскресенье.
         Эмметт вздохнул.
- Ты точно псих. 
Белла мирно спала, когда я влез в ее спальню через окно ранним утром в понедельник. Я не забыл в этот раз о масле, так что окно не издало никакого звука от моего проникновения.
         Я мог бы сказать по тому, как ровно лежали ее волосы на подушке, что у нее была менее тревожная ночь, чем в прошлый раз, когда я здесь был. Она сложила свои руки под щекой, как маленький ребенок, и ее рот был слегка приоткрыт. Я мог слышать, как сквозь ее губы медленно входит и выходит воздух.
         Я испытывал поразительное удовлетворение оттого, что был здесь, был способен вновь ее увидеть. Я понял, что мне не было по-настоящему спокойно, пока я не увидел все как есть. Все было неправильным, когда я был вдали от нее.
         Хотя и правильным не было то, когда я был с ней. Я вздохнул, позволив жажде пламенем проскрести по моему горлу. Я слишком долго не испытывал ее. Время, проведенное без боли и искушения, сделало ее еще сильнее. Она была и без того велика, так что я боялся склониться на колени за ее кроватью, чтобы прочесть названия ее книг. Я хотел знать истории в ее голове, но я боялся не столько своей жажды, сколько того, что, позволив себе приблизиться к ней, я захочу приблизиться еще больше…
         Ее губы казались очень мягкими и теплыми. Я мог представить себе что бы чувствовал если бы прикоснулся к ним кончиком пальца. Просто слегка…
         Эта была именно того рода ошибка, которую я избегал.
         Мои глаза скользили по ее лицу вновь и вновь, высматривая в нем перемены. Смертные все время меняются: мне стало грустно от мысли, что я что-то пропустил.
         Я подумал, что она выглядит…усталой. Как будто она не выспалась за эти выходные. Она что, ходила куда-то гулять?
         Я молча рассмеялся и усмехнулся над тем, как это меня расстроило. Ну что с того, если да? Я не присваивал ее себе. Она не была моей.
         Нет, она не была моей, и мне вновь стало грустно.
         Ее рука дернулась, и я заметил неглубокую, недавно зажившую царапину на тыльной стороне ее ладони. Она поранилась? Даже, несмотря на то, что это была явно незначительная ранка, я, тем не менее, забеспокоился. Я рассмотрел место повреждения и решил, что она, должно быть, упала. Это казалось разумным объяснением, учитывая все факты.
         Мысль о том, что мне не придется вечно ломать голову и над этими маленькими загадками, была утешительна. Теперь мы были друзьями, ну, или, по крайней мере, пытались быть друзьями. Я мог спросить ее насчет выходных: о пляже, и из-за какого вчерашнего мероприятия она выглядит настолько уставшей. Я мог спросить, что случилось с ее руками. И я мог бы немного посмеяться, когда она подтвердит мою теорию насчет них.
         Я мягко улыбнулся, в то время как размышлял, что так или иначе, она упала в океан. Мне было интересно узнать, приятно ли она провела время на прогулке. Мне было интересно, думала ли она обо мне вообще. Скучала ли она по мне хоть немного? Хотя бы на сотую часть так же, как я по ней?
     Я пытался представить ее под лучами солнца на пляже. Однако изображение было неполным, потому что я никогда не был на Первом Пляже лично. Я только знал, как он выглядит на картинках…   
         Я немного растерялся, когда подумал о причине, по которой я ни разу не был на прелестном пляже, находившемся всего в нескольких минутах бега от моего дома. Белла провела день в Ла Пуш, в месте, куда мне запрещено приходить, согласно договору. В месте, где несколько стариков все еще помнили истории о Калленах, помнили и верили им. В месте, где наш секрет был раскрыт…
         Я встряхнул головой. Мне было не о чем беспокоиться. Квильетты тоже были ограничены договором. Даже если Белла столкнется с одним из этих старых мудрецов, они не смогут ничего рассказать. Да и с чего бы этой теме обсуждаться? С чего бы Белле там любопытничать? Нет, Квильетты, были, возможно, единственными, кто не вызывал у меня беспокойства.
         Я был зол на солнце, когда оно начало восходить. Я напомнил себе, что не могу удовлетворить свое любопытство с приходом дня. Ну почему оно светит сейчас?
         Со вздохом я вынырнул из ее окна до того, как стало достаточно светло, чтобы кто-либо увидел меня здесь. Я собирался остаться в тени густого лесу, находившемся возле ее дома и пронаблюдать, как она поедет в школу, но, когда я оказался между деревьев, удивился, обнаружив след ее запаха, тянувшийся там по тропе.
         Я последовал за ним быстро из любопытства, все более и более беспокоясь, оттого, что она вела глубже во мрак. Что Белла тут делала?
         Тропа внезапно прервалась, в принципе, посреди леса. Она сошла с тропы всего на несколько шагов, к папоротникам, где прикоснулась к стволу упавшего дерева. Возможно, сев там…
         Я сел там же, где и она, и оглянулся вокруг. Все, что она могла увидеть, - это папоротники и лес. Скорее всего, лил дождь: запах был смыт, не засев глубоко в дереве.
         Зачем Белла пришла посидеть сюда одна - а она была одна, без сомнений - посреди сырого мрачного леса?
         Я не видел никакого смысла, и, несмотря на любопытство, я едва ли мог затронуть эту тему в случайном разговоре.
         «Так, Белла, я последовал за твоим запахом  сквозь деревья  после того, как покинул твою комнату, где я наблюдал, как ты спишь…» Да, это действительно будет тем еще разговором.
         Я никогда не узнаю, о чем она думала и что делала  здесь, и мои зубы заскрежетали от разочарования. Хуже то, что это было похоже на тот сценарий, который я описывал Эмметту: Белла в одиночестве размышляет в лесу, где ее запах может приманить любого, кто обладает хорошим чутьем.
         Я застонал. Она не просто была невезучей, она притягивала беды.
         Ну, хорошо, на данный момент у нее есть защитник. Я присмотрю за ней, удержу ее от вреда до тех пор, пока это будет оправданно.
         Вдруг я осознал, что хочу, чтобы Питер и Шарлота погостили у нас как можно дольше.

Глава девятая
Порт Анжелес

   Когда я добрался в Порт Анжелес, погода была слишком ясной, чтоб разъезжать по городу; солнце было все еще в зените, и хотя окна моей машины были слегка тонированы, не было никакой причины лишний раз рисковать. По-правде говоря, рисковать еще более.
   Я был уверен, что смогу разыскать Джессику, по ее мыслям, на расстоянии - Джессика мыслила гораздо громче Анжелы, но как только я уловлю первую, я без труда смогу распознать и другую. И тогда, когда тени начнут удлиняться, я смогу приблизиться к ним. Пока же, я съехал с дороги на объездное загородное шоссе, которое, как мне показалось, крайне редко использовалось.
   Я знал направление цели своего поиска - в Порт Анжелесе, в действительности, было только одно место, где можно было бы покупать одежду. Для поисков Джессики не потребовалось много времени, она кружилась перед трюмо и через ее периферийное зрение я смог разглядеть Беллу, которая оценивающе разглядывала длинное вечернее черное платье, которое та примеряла.
Белла до сих пор выглядит подавленной. Ха. Анжела была права - Тайлер сыт по горло от всего этого. И, тем не менее, я и подумать не могла, что она настолько расстроится. В конце концов - она же сама отклонила предложение. А что, если Майк заскучает во время бала и никуда больше меня не пригласит? Что, если он снова сделает предложение Белле? Пригласила бы она Майка на танцы, если бы я тогда промолчала? Считает ли он ее симпатичней меня? Думает ли она, что более привлекательная, чем я?
- Знаешь, мне больше нравится, как ты выглядела в синем платье, - сказала Белла. – оно подчеркивает цвет твоих глаз.
   Джессика послала Белле наигранно теплую улыбку, при этом оставаясь все такой же подозрительной.
Она что, правда так думает? Или она хочет, чтобы я был похож на корову в субботу?
Я уже устал от того, что творилось в голове у Джессики. И стал искать, нет ли поблизости Анжелы - к сожалению, Анжела была полностью поглощена примеркой платьев, я не стал глубже вникать в этот процесс, дабы не вторгаться в ее личную жизнь.
Ну, по крайней мере, я не увидел никаких серьезных неприятностей, в которые могла бы угодить Белла, находясь в универмаге. Я позволю им свободно бродить по магазину и делать покупки, а затем догоню уже на выходе. До наступления темноты осталось совсем чуть-чуть - с запада небо стало затягиваться тучами. Пока я мог только мельком разглядеть их через стволы деревьев, но уже было понятно, как они будут торопить закат. Я приветствовал и жаждал их приближения больше, чем когда-либо прежде. Завтра я снова смогу быть рядом с Беллой в школе, единовластно завладеть ее вниманием за ланчем. Я смогу задать ей все те вопросы, которые у меня накопились...
Итак, значит, она была в злости от предположения, сделанного Тайлером. Я разглядел это в его мыслях – о чем он вообще думал, делая Белле подобное предложение, на что рассчитывал? Я представил себе выражение ее лица в тот день - нарушенного недоверия - и рассмеялся. Я задавался вопросом, что же она даст ему прямой ответ. Я бы ни за что не пропустил подобного.
   Как же медленно тянулось время, пока я ждал наступления темноты. Я периодически проверял о чем думает Джессика; ее ментальный голос было легко уловить, и все же, я не испытывал удовольствия от длительной связи с ее мыслями. Я увидел место, куда они собирались зайти перекусить. Было уже поздновато для обеда… возможно, я, чисто случайно, забреду в тот же ресторан. Я нащупал в кармане мобильный, подумывая пригласить Элис, чтобы поесть... Ей бы понравилась эта идея, конечно же она захочет поболтать с Беллой. Я до сих пор не был уверен, готов ли я посвятить Беллу в тонкости своего мира. Разве уже то, что я был вампир не было достаточной проблемой?
   Я снова мысленно проверил Джессику. В этот момент она думала о своих драгоценностях, спрашивая, что думает Анжела по этому поводу.
- Может мне стоит вернуть ожерелье? - сказала Джессика. - У меня уже есть одно дома, мне кажется оно должно неплохо здесь смотреться, тем более, что я потратила большую сумму, чем собиралась... Мама убьет меня. И чем я только думала?
- Вообще-то я не собиралась снова идти в магазин. Как думаешь, Белла будет нас искать? - сказала Анжела.
   Ну и как же это понимать? Беллы с ними не было? Я осмотрелся вокруг, сначала при помощи Джессики, затем переключился на Анжелу. Они были на тротуаре перед фасадами магазинов и собирались переходить через дорогу. Беллы нигде рядом не было.
Да, кому вообще нужна эта Белла? - эта мысль проскользнула у Джесс, прежде, чем та что-то ответила Анжеле.
- С ней все нормально. Чтоб сходить в ресторан и у нас будет предостаточно времени, даже если придется вернуться. В любом случае, у меня ощущение, что Белле нужно побыть одной.
   Я получил мимолетное упоминание о книжном магазине - Джессика была уверена, что Белла направилась именно туда.
- Тогда нам стоит поторопиться, - сказала Анжела.  Я надеюсь, Белла не подумает, что мы её бросили. Перед этим, в машине, она была так мила со мной... Она действительно замечательный человечек. Но выглядит какой-то очень грустной весь день. Вот интересно, не из-за Эдварда Каллена ли все это? Держу пари, дело именно в этом, иначе, зачем же она так расспрашивала о его семье…
Мне необходимо было быть более внимательным. Я что, все здесь пропустил? Белла все это время витала в облаках, а до этого - интересовалась мной? Сейчас же Анжела была сосредоточена на Джессике - а та без умолку болтала об этом идиоте Майке - поэтому ничего интересного или полезного из этого я не смог извлечь.
   Судя по всему, тени достаточно сгустились. Совсем скоро солнце полностью исчезнет за тучами. Если бы мне удалось держаться западной стороны дороги, здесь здания отбрасывали тень и полностью скрывали улицу от остатков солнечного света…
   Дороги в городе были достаточно свободными, по мере того, но как я проезжал через центр, мое волнение нарастало. Я не мог найти точного определения своему состоянию - Белла сейчас была предоставлена сама себе - и я понятия не имел, где её искать. Но я должен был найти.
   В Порт Анжелесе я ориентировался достаточно свободно; для начала я съездил прямо к книжной лавке, образ которой почерпнул из мыслей Джессики, надеясь, что мой поиск будет короток, но отчаянно сомневаясь, что это будет так просто. И Белла совершенно не облегчала мне задание.
   Весьма прилично выглядящий, небольшой магазин был пуст, за исключением сумбурно-одетой женщины, позади прилавка. Здесь не было ничего, что бы могло заинтересовать Беллу - все было слишком современно для человека ее натуры. Мне было безумно интересно, а заходила ли она сюда вообще?
   Часть пути до магазина скрывала тень. Это был небольшой участок под навесом книжной лавки. Нет, я не должен. Прохаживаться здесь в дневное время, под солнцем рискованно. Ведь может ещё такое, что какой-то автомобиль, проезжая мимо отразит солнечный свет не туда куда нужно?
Но как же мне ещё отыскать Беллу?
   Припарковавшись, я вышел из машины, следя за тем, чтобы оставаться в густой тени. Быстрым шагом я зашел в магазин, при этом не ощутив в воздухе даже слабого намека на аромат Беллы. Она была здесь, на тротуаре перед магазином, но не было никакого намека на ее присутствие в магазине.
- Добро пожаловать! Могу я чем-то помочь… -  начала было продавщица, но я уже был снаружи.
   Я следовал за ароматом Беллы, так далеко, насколько это представлялось возможным не выходя за пределы тени, остановившись только подобравшись к границе солнечного света.
В этот момент я чувствовал полнейшее бессилие - отгороженный границей между тьмой и светом, что простиралась через тротуар впереди меня. Полностью ограничен.
   Мне оставалось только гадать, продолжила ли она идти по улице или нет, направляясь на юг. Ничего, что могло бы заинтересовать, в тех краях не было. Неужели она заблудилась? М-да, исходя из особенностей характера Беллы, такую возможность не нужно отметать.
   Я вернулся к машине и медленно ездил вдоль улиц, пытаясь ее отыскать. Я выходил из машины еще на нескольких теневых участках пути, но все что смог - это уловить отголосок ее аромата, причем направление, в котором он отдалялся, очень мне не понравилось. И куда же она направлялась?
   Я несколько раз проезжал туда и обратно между книжным магазином и рестораном, надеясь перехватить ее на пути. Джессика с Анжелой уже были в ресторане, не решаясь – сделать ли им заказ или подождать Беллу. Джессика настаивала на том, чтоб заказывать прямо сейчас.
   Я дошел до того, что принялся выхватывать у прохожих мимолетные упоминания о Белле, осматриваясь по сторонам через их зрение. Ну хоть кто-то же должен был ее где-нибудь приметить!
   С каждой минутой моих поисков волнение все возрастало.  До этого я даже и не задумывался, насколько непросто будет ее найти – мелькнув в одном месте, вот как сейчас, она сразу же двигалась абсолютно в другом направлении от меня, совершенно пренебрегая всяческим законами логики. Мне это совершенно не нравилось.
   Облака нависли над горизонтом, и, еще через несколько минут, я смогу безприпятственно разыскивать ее, передвигаясь пешком. Вот тогда-то поиски не заняли бы у меня много времени. Единственной преградой было солнце, которое в данной ситуации делало меня совершенно беспомощным. Всего несколько минут, а затем преимущество было бы снова на моей стороне - это будет человеческий мир, бессильный против меня.
   И снова много посторонних мыслей. Очень много примитивных мыслей...
- ... думаете, что у малыша какая-то другая ушная инфекция …
- ... Это было шесть четыре м-м или "шесть на четыре"...?
- ... Опять опоздала. Я должна сказать ему…
- ... А вот и она! Ага!
    Есть, я увидел ее лицо. Наконец, хоть кто-то заметил ее!
   Облегчение было секундным, потому что затем я прочитал в полном объеме мысли того, кто злорадствовал, глядя на нее из тени.
   Разум незнакомца был чужим, но что-то в нем было мне знакомо. Когда-то я вел охоту именно за такими.
   - НЕТ! - рев и рычание вырвалось из моего горла. Я притопил педаль акселератора до пола, но куда мне нужно ехать?
   Через его мысли я знал толь общее местоположение, но не было ничего конкретного. Хоть что-то, ну должно же было быть хоть что-то - уличный знак, витрина, что-нибудь из окружения, что дало бы информацию о том, где они! Только вот Белла находилась в непроглядной тени, и его взгляд сосредотачивался только на ее напуганном лице - он наслаждался ее страхом.
   В уме этого человека лицо Беллы было каким-то запятнанным, опороченным воспоминаниями о других лицах. Белла явно не была его первой жертвой.
   Рокот моего разъяренного рычания прокатился по салону автомобиля, но это мало меня беспокоило.
   За спиной Беллы была глухая стена. Скорее всего, это какой-то промышленный район города, удаленный от торгового, более населенного района. Мой автомобиль завизжал на повороте, уходя в сторону от встречного автомобиля. Хотел бы я думать, что интуиция меня не подведет и я выбрал правильный маршрут. К тому времени, как водитель встречной машины успел просигналить мне, этот звук уже был далеко позади.
Вы только посмотрите, как она трясется от страха! - человек заливался смехом в предвкушении. Для него страх был ничем - всего лишь, доставляющий ему удовольствие атрибут.
- Оставьте меня в покое. -  Белла произнесла эту фразу достаточно громко, но она не кричала.
- Да не будь ты такой, сладенькая.
   Человек заметил, как она вздрогнула от резкого смешка, раздавшегося с другой стороны. Этот шум нервировал его.
Заткнись сейчас же, Джеф! - подумал он - в то же время его позабавило, как съежилась девушка от этих звуков. Это взволновало его. Он начал воображать как она его умаляет, все способы, которыми она попросит…
   Мне и не пришло в голову, что у монстра была компания, пока я не услышал громкий смех. Через него я проверил все вокруг, отчаянно нуждаясь хоть в чем-то, что смогла бы помочь. Он сделал первый шаг в направлении Беллы, сгибая при этом руки.
   Мысли, блуждавшие в головах у остальных, не были настолько омерзительны, как его. Все они были слегка навеселе, ни один из них и подумать не мог, как далеко человек,  которого они звали Лонни, собирался зайти. Все окружающие, подобно слепым, безоговорочно принимали лидерство Лонни. Ведь он пообещал им небольшое развлечение...
   Один из них бросил нервный взгляд через улицы - его не интересовала застигнутая врасплох девушка - и этим самым дал мне зацепки, в которых я так нуждался. Я понял, что это было за пересечение улиц, в направлении которых он уставился.
   Пролетев на красный свет, я еле проскользнул между двумя автомобилями в движущимся потоке. Позади меня сигналили машины.
Тут в кармане завибрировал мобильник. Я на это не обратил никакого внимания.
  Растягивая удовольствие, Лонни медленно приближался к девушке - близость момента насилия растормошило его. Он ждал ее крика, готовясь смаковать его.
   Белла сжала челюсти и взяла себя в руки. Его это удивило - он ожидал, что она попытается убежать. Удивленный этим он был слегка разочарован. Он получал удовольствие от преследования своей жертвы, как тот адреналин, возникающий во время охоты.
А она, однако, храбрая. Возможно, это и к лучшему… больше будет сопротивляться.
   Сейчас я был на расстоянии квартала от них. Монстр уже мог расслышать рев двигателя моего автомобиля, но, не придав этому никакого значения, он всецело был занят своей жертвой.
   Мне бы очень хотелось посмотреть, как же он будет радоваться, когда из охотника превратиться в добычу. А еще меня очень интересовало, как ему понравиться мой стиль охоты.
   Каким-то уголком моего сознания я уже перебирал разнообразные пытки, которым мог его подвергнуть, пытаясь найти те, которые доставят ему больше боли. Он был бы ими искалечен. Он испытал бы невероятные муки агонии. Остальная компания умерла бы довольно быстро, но монстр по имени Лонни умолял бы о смерти ещё очень долго, прежде, чем я сделал бы ему такой подарок.
   Он был на пересечении с тем местом, где стояла Белла.
   Я резко завернул за поворот, свет фар осветил всю эту сцену, ослепив ее участников. Я, возможно, сбил бы их лидера, выпрыгнувшего на дорогу, но это было слишком легкой смертью для него.
   Мне пришлось обогнуть этот участок и завернуть автомобиль таким способом, чтоб пассажирская дверь оказалась рядом с Беллой. Когда я резко открыл ее, она уже бежала к автомобилю.
- В машину, - процедил я.
Черт возьми, что все это значит?
Так и знал, что это плохая идея! Она не одна.
Я должен бежать отсюда?
Думаете, я это так и оставлю...
   Без малейших колебаний, Белла запрыгнула в салон автомобиля и тут же захлопнула дверцу за собой.
   А после, она посмотрела на меня таким доверчивым и благодарным выражением, какого я никогда не встречал ни у одного человека, и в тот же миг все мои планы возмездия моментально разрушились.
   Не потребовалось и секунды, чтобы понять - я не смогу оставить ее одну в автомобиле, даже для того, чтоб проучить четырех проходимцев с улицы. Как бы я попросил ее не смотреть на то, что с ними будет происходить? Ха! Когда это она делала то, о чем я ее просил? Когда это она делала хоть что-то, безопасное для себя самой?
   Смог бы я вырвать мерзавцев из ее поля зрения, а после оставить одну, предоставленную самой себе? Это был бы только вопрос времени,  поскольку на вечерних улицах Порт Анжелеса хватало и другого не менее опасного народа, они были не первыми и не последними! Белла словно магнит, притягивающий к себе все самое опасное. Я не мог больше этого допустить.
   Со стороны, в моих действиях не было ничего необычного, все выглядело как часть единого целого, я надавил на педаль газа, увозя ее от преследователей с такой скоростью, что они остались стоять раскрыв рты, глядя вслед моему автомобилю. Она даже не заметила момента моего замешательства. Белла думала, что именно таким и был, изначально, план спасения.
   Мне бы даже не удалось сбить этого урода машиной. Ведь это так бы ее испугало.
   Я желал его смерти настолько сильно, что потребность в ней звенела в моих ушах, омрачая все мои мысли, я чувствовал во рту вкус его крови. Каждый мой мускул был напряжен, сокращался, в необходимости утолить эту потребность. Я просто должен был убить его. Мне хотелось медленно сдирать с него кожу, слой за слоем, кусочек за кусочком, отделять кожу от мускулов, мускулы от костей…
   Все бы это было осуществимо, если бы не девушка - единственная для меня во всем мире - сейчас схватилась за свое сиденье обеими руками, смотрела на меня, и взгляд ее глаз при этом был таким открытым и совершенно доверчивым. Так что моя месть откладывалась.
- Стоит пристегнуться, - посоветовал я.
Мой голос звучал грубо, с оттенком ненависти и жажды крови. Это была не обычная жажда крови. Мне бы совсем не хотелось очернять себя, принимая другую сторону существа, живущего во мне.
   Она защелкнула ремень безопасности, подскочив от звука, который при этом раздался. Этот незначительный звук заставил ее подскочить, а то, что я несся через город, игнорируя все дорожное движение, ее совершенно не взволновало. Я ощущал на себе ее взгляд. Белла казалась, какой-то совершенно расслабленной. Ее состояние было совершенно мне не понятно - особенно учитывая то, что она только что пережила.
- Как ты, все нормально? - спросила она, ее голос был немного хриплым из-за того напряжения и страха, что ей пришлось испытать.
Она интересовалась все ли в порядке со мной?!
   Я размышлял над ее вопросом доли секунды. Этого было совершенно недостаточно, чтобы Белла заметила мои колебания. А было ли со мной все в порядке?
- Нет, - понял я, а в моем голосе так и звенела ярость.
   Мы приехали на то же самое редко используемое шоссе, где я провел день, занимаясь своей, слежкой. Теперь под кронами деревьев была непроглядная темень.
   Я был настолько разъярен, что словно вкопанный не мог двинуться с места. Мои, словно, скованные льдом руки, жаждали сокрушить нападавшего на нее, разорвать его в клочья, настолько изуродованные, что его труп никогда не смогли бы опознать…
   Но для этого мне нужно будет оставить ее здесь одну, совершенно незащищенную, темной ночью.
- Белла? - спросил я сквозь зубы.
- Что? - хрипло ответила она. После чего пару раз кашлянула, прочищая горло.
- С тобой все хорошо? -  вот что для меня было важнее всего, это было первостепенно. Возмездие было вторично. Разумом я это осознавал, да вот только тело мое настолько сильно было заполнено гневом, что было трудно думать.
- Думаю, да, - ее голос, был все еще сиплым, без сомнения, из-за страха.
    Ну и вот... я не мог оставить ее.
   Даже если бы ей не грозила постоянная опасность, по причине, приводящей меня в бешенство - просто злая шутка, которую вселенная сыграла со мной - даже если бы я целиком и полностью уверился, что Белла была бы в полной безопасности в мое отсутствие, я не смог бы оставить ее в одиночестве, в темноте.
   Она, должно быть, очень напугана.
   И все же сейчас я был не в том состоянии, чтоб успокаивать ее - при том, что я знал, как можно этого достигнуть -  я не сделал этого. Конечно же, она ощущала те волны жестокости, которые отходили от меня, это было очевидно. И боюсь, я напугаю ее еще сильнее, если не смогу загасить жажду, закипающую во мне.
   Мне нужно сосредоточиться на чем-то другом.
- Прошу, расскажи что-нибудь, - умолял я.
- Прости, не поняла, что ты имеешь в виду?
   Моего самоконтроля только и хватило на то, чтобы объяснить, что мне нужно.
- Поболтай о чем угодно, бессмысленном, просто, чтоб я успокоился, - объяснил я все еще сквозь зубы. Только факт, что она нуждалась во мне, держал меня здесь, в автомобиле. Я мог услышать мысли того негодяя, его разочарование и возмущение… Я знал, где смогу его отыскать… Я зажмурился, желая не видеть этого…
- Хм-м… - Белла колебалась. Я так понял, она пыталась осмыслить то, о чем я ее попросил.
- Я собираюсь боднуть машину Тайлера Кроули,  завтра перед школой? - Бела произнесла это так, будто задавала вопрос.
   М-да уж… - это было именно то, в чем я нуждался. Конечно, это именно в духе Беллы - придумать что-то эдакое, неожиданное. И как всегда, угроза, сорвавшаяся с ее губ, была какой-то веселой - смешной до безобразия. Если бы меня не одолевало желание убить, то я бы просто расхохотался.
- Зачем? - прорычал я, вынуждая ее снова заговорить.
- Он разболтал всем вокруг, что идет со мной на танцы, - сказала она голосом, вмещавшим в себя храбрость маленького тигренка.
- Или он законченный безумец, либо, как вариант, он пытается довести до конца то, что чуть не убило меня в последний раз…думаю, ты помнишь, о чем я, - сухо заметила  она - его тонкий намек на приглашение - так или иначе правильный способ добиться этого. Таким образом, у меня, как у особы, подвергшейся с его стороны смертельной опасности, он пытается просить прощение и загладить свою вину. Мне совершенно не нужны враги, и возможно Лоурен отстала, если бы он оставлял меня в покое. Вот именно поэтому я думаю, что мне придется подрезать его "Сентру", - она задумчиво продолжила. - Если у него не будет машины, то он никого не сможет пригласить…
   Было занимательно наблюдать, как превратно она воспринимала многие вещи. Упорство, проявляемое Тайлером, не имело ничего общего с тем несчастным случаем. Она, похоже, совсем не понимала смысла того внимания, которым пользовалась у парней в школе. Разве она не видела, что со мной твориться то же самое?
   Аха, сработало. Умственные процессы, творившиеся у нее в голове, всегда были такими захватывающими. Контроль над самим собой вернулся, я стал осознавать, кое-что кроме мести и мучений…
- Я слышал об этом, -  сказал я ей. Она прекратила говорить, а я нуждался в ее продолжении рассказа.
- Слышал? - спросила она недоверчиво. После чего ее интонации стали более сердитыми.
- Если он будет парализован от шеи и ниже, он, опять же, не сможет пойти на балл.
   В некотором роде я пожалел, что не могу попросить ее продолжать свой рассказ о смертельной угрозе и членовредительстве. Возможно, это был бы не лучший способ, выбранный ею, чтоб успокоить меня. Что же до ее слов - в данном случае это просто сарказм, гипербола - напоминание того, в чем я отчаянно нуждался в этот момент.
   Я вздохнул, и открыл глаза.
- Полегчало? - робко поинтересовалась Белла.
- На самом деле, не очень.
   Нет, я действительно успокоился, но лучше от этого не стало. Я только что осознал, что не могу убить монстра по имени Лонни, при том, что это было самым сильным желанием. Почти.
   Единственной вещью в этот момент, которую я хотел больше, чем предаться правосудному убийству, была эта девушка. И, несмотря на то, что я не мог ей обладать, одной мечты о такой возможности было достаточно, чтоб удержать меня от смертельной гонки сегодня ночью - в независимости от того, насколько защищенной такая вещь могла бы быть.
   Белла заслуживала лучшего, убийца ей ни к чему.
   Я провел семь десятилетий, пытаясь быть чем-то другим - чем-то кроме убийцы. Все те годы усилий не могли сделать меня достойным девушки, сидящей сейчас рядом. И все же, я чувствовал, что, если бы я возвратился к той жизни - жизни убийцы - всего на одну ночь, путь к ней был бы потерян навсегда. Даже если бы я не выпил их кровь - даже если бы мои глаза не окрасились сверкающей краснотой - разве не ощутила бы она изменений во мне?
Ради неё я старался стать лучше. Конечно, это было невозможно. Но я буду продолжать пытаться.
- Что случилось? - прошептала Белла.
Её дыхание заполнило мои легкие, это напомнило мне, почему я совершенно не заслуживаю ее. После всего этого, даже не смотря на то, как сильно я любил ее…она все еще заставляла мой рот наполняться ядом. 
   Я должен быть с ней полностью откровенным, насколько это вообще возможно. Я был обязан.
- Белла, иногда мне трудно справиться со своим гневом, - я вглядывался в черноту ночи, одинаково желая, что бы она услышала ужас, зарождающийся в моих словах и также, чтобы этого не произошло. Хотя, конечно же, я не хотел, что бы она слышала этого. Беги Белла, беги. Прошу останься, Белла, останься. - Это будет крайне не желательно для меня развернуться и выследить их... – стоило только подумать об этом, как я чуть не вылетел из машины. Я глубоко вздохнул, позволяя ее аромату огнем растечься по горлу. - По крайней мере, это - то, что возможно, задержит меня.
- О...
Кроме этого она ничего не сказала. Что именно она поняла из того, что я пытался сказать? Я поглядел на нее украдкой, но на ее лице не отражалось ровным счетом ничего. Может быть, это был шок. Хорошо и то, что она не закричала. Пока что.
 
   На мгновение воцарилась полная тишина. Я забеспокоился, пытаясь быть тем, кем следовало. Кем я не являлся.
- Наверное, Джессика и Анжела уже волнуются, - сказала она спокойно. Тембр ее голоса был очень ровным, и я не мог предположить, что это значит. Было ли это следствием шока? Возможно, она не достаточно осознала, события этого вечера. – Я должна была встретится с ними…
   Хотела ли она держаться от меня подальше? Или беспокойство было вызвано тем, что она волнуется за подруг?
   Я не ответил, но завел автомобиль и повез ее обратно. С каждым дюймом, приближающим меня к городу, держаться поставленной мной цели было все тяжелей. Ведь я был так близко к нему...
   А что, если это было невозможно - если я никогда не смогу заслужить этой девушки - какой смысл оставаться этому человеку безнаказанным? Конечно же, я мог позволить себе так много…
   Ну уж нет. Я не сдамся. Пока. Я слишком сильно желал быть с Беллой, чтобы так просто сдаться.
   Мы оказались у ресторана, где она, как предполагалось ранее, должна была встретиться с подругами, прежде, чем я даже начал различать мысли. Джессика и Анжела уже закончили обедать, и теперь обе действительно волновались о Белле. Они отправились на ее поиски, шагая вдоль неосвещенной улицы.
   Неподходящий вечер для прогулки…
- А как ты узнал, где...? - незаконченный вопрос Беллы отвлек меня, и я понял, что допустил еще одну оплошность. Я был слишком увлечен, и забыл спросить её, где она должна была встретиться с подругами.
   Но, вместо того, чтобы закончить вопрос и настоять на своем, Белла только покачала головой и полуулыбнулась.
   Что бы это означало?
   Хорошо, у меня не было времени, чтобы ломать голову над ее странным принятием моего более странного поведения. Я открыл дверцу машины со своей стороны.
- Что ты делаешь? - спросила Белла с несколько ошарашенным видом.
   Не позволяю тебе выходить из поля моего зрения. Не позволяю себе оставаться лицом к лицу с самим собой. Что-то в этом духе.
- Я приглашаю тебя пообедать.
   Итак, это будет очень интересно. Было похоже на план, придуманный мной и Элис, заключавшийся в том, чтоб однажды вечером мы, по чистой случайности, выбрали тот же ресторан, что и Белла со своими подругами. И теперь - только полюбуйтесь - фактически я назначаю свидание девушке. Единственное, не беру во внимание тот факт, что я не дал ей шанса отказаться.
   Прежде, чем я обошел автомобиль, дверь с ее стороны уже была открыта - это было необычно и неприятно для меня, вынужденного двигаться с обычной скоростью -  вместо того, чтобы ждать пока я сам не сделаю это для нее. Было ли это потому, что она не привыкла к подобному обхождению, не считая себя леди, или потому что она не думала обо мне как о джентльмене?
   Я подождал, пока она не присоединилась ко мне, все больше волнуясь из-за её подруг, которые завернули куда-то в темноту.
  - Пойди и останови Джессику и Анжелу прежде, чем тебе придется разыскивать их, - распорядился я. - Не думаю, что смогу себя сдержать, если снова повстречаю наших новых знакомых.
Нет, для этого я не достаточно силен.
   Она дрожала, но затем быстро взяла себя в руки. Белла была в полпути от них, когда громко крикнула:
- Джесс! Анжела!
Они обернулись. Помахав рукой, Белла привлекла их внимание.
Белла! О, жива и невредима! С облегчением подумала Анжела.
Не прошло и года.  Проворчала Джессика, хотя была рада, что Белла не заблудилась и что с ней все в порядке. Это заставило меня поменять свое мнение о ней, в несколько лучшую сторону.
   Они поторопились назад, но как только увидели рядом с Беллой меня, остановились как вкопанные.   
Ну, ничего себе! - Джесс была ошеломлена. С ума сойти!
   Неужели Эдвард Каллен? Она ушла для того, чтобы найти его? Но почему тогда она спрашивать о его семействе по дороге сюда, если знала, что он здесь... В её сознании я увидел краткую вспышку, отражающую бледное лицо Беллы, когда она спросила Анжелу, часто ли моя семья пропускала занятия в школе.
Нет, она, скорее всего, не знала, - сделала вывод Анжела.
   Мысли Джессики метались между удивлением и подозрением.
И как же Белла скрывала это от меня?
- Где вы были? - спросила Джессика, уставившись на Беллу, краем глаза подсматривая за мной.
- Я заблудилась. И затем я столкнулся с Эдвардом, - сказала Белла, указав на меня. Тон, которым она говорила, был абсолютно нормальным. Как будто бы в действительности совершенно ничего не произошло.
   Скорее всего - это потрясение. Это было единственным объяснением ее спокойствия.
- Вы будете не против, если я присоединился к вам? – спросил я, стараясь быть вежливым; я знал, что они уже перекусили.
О господи! Какой же он горячий! - подумала Джессика и дальнейшие ее мысли стали несвязными.
Анжела была более собрана.
Как жаль, что мы уже поели. Вау. Просто. Вау.
Почему бы не сделать этого ради Беллы?
-  Э-э … конечно, - согласилась Джессика.
Анжела нахмурилась.
- Хм, по правде говоря, Белла, мы уже поели, пока ждали тебя, - сообщила она. - Прости.
Что? Заткнись! Джесс вопила от негодования.
Белла пожала плечами. Как ни в чем не бывало. Определенно она ещё в шоке.
- Ничего страшного, я и так не голодна.
- Я думаю, что тебе все же нужно хоть что-то съесть, - поспорил я.
Уровень сахара в ее крови понижен, я с извращенным наслаждением представил, что ее аромат после еды будет еще слаще, чем сейчас. Тот ужас, что ей предстояло пережит мгновенно собьет ее с толку и пустой желудок  был бы совершенно не кстати. Она была гораздо слабее, чем хотела казаться – это я точно знал.
   Если девушки направятся прямиком по домам, им не будет угрожать никакая опасность. В отличие от Беллы опасность не преследовала их на каждом шагу.
   Я бы предпочел остаться с Беллой наедине - причем настолько длительно, насколько она сама бы этого пожелала.
- Полагаю, никто не будет против, если я сам провожу Беллу домой? – сказал я Джессике прежде, чем Белла сумела бы среагировать. - Таким образом, вам не нужно будет сидеть, и ждать, пока Белла поест.
- Ну да, конечно, без проблем… -  говоря это, Джессика уставилась на Беллу, ища тем самым подтверждение, что именно этого и хотела сама Белла.
Как же я хочу остаться… только вот она, скорее всего, захочет оказаться с ним с глазу на глаз. А кто бы отказался? Вот такими вот были мысли Джесс. В тот самый момент Белла ей подмигнула
Белла подмигнула?
- Ладненько -  быстро произнесла Анжела, уже собираясь уходить, тем более, раз именно этого хотела Белла. Похоже, это было действительно то, что она хотела.
- До завтра, Белла… Эдвард, - она очень хотела произнести мое имя небрежным тоном. Затем она схватила Джессику за руку и стала подталкивать её.
   Нужно будет как-то поблагодарить за это Анжелу.
   Автомобиль Джессики был припаркован здесь же, под ярким пятном уличного фонаря. Белла внимательно следила за подругами, и она беспокойно хмурилась, до тех пор, пока они не сели в машину, таким образом, она хотела быть уверена, что ничего не случится. Как только они тронулись с места, Джессика помахала рукой, Белла ответила тем же. Только когда автомобиль скрылся из виду, она глубоко вздохнула, повернулась ко мне.
- Я действительно не хочу есть, - произнесла Белла.
   Зачем ей нужно было дожидаться отъезда подруг, чтобы мне это сообщить? Действительно ли она хотела побыть со мной наедине - даже теперь, после того, как наблюдала мой приступ ярости?
   Но, не смотря ни на какие причины, поесть ей было нужно.
- Только после вас - сказал я.
   Я придержал перед ней открытую дверь ресторана.
   Она вздохнула и вошла.
   Я прошел рядом, направляясь к небольшому подиуму, на котором ожидала хозяйка заведения. Белла все еще не выражала никаких эмоций. Я хотел коснуться ее руки, дотронуться до ее лба, чтобы проверить, а нет ли у нее температуры. Но она отдернулась бы от моего ледяного прикосновения, точно так же, как это произошло прежде.
   О, Боже мой, - довольно громкий мысленный голос хозяйки, вклинился в мое сознание. Боже мой.
   Было похоже на то, что сегодня вечером у девушек просто сносило из-за меня крышу. Или я просто больше сосредотачивался на этом возможно из-за того, что бы Белла так же относилась ко мне? Мы всегда были очень привлекательными в глазах наших жертв. Прежде, я об этом никогда особо не задумывался. Обычно, как в случае с Шелли Коуп и Джессикой Стенли, это была только прелюдия, притупляющая ужас - страх, зарождающийся очень быстро после того, как развеется очарование…
- Можно заказать столик на двоих? - предложил я сам, так как хозяйка молчала.
- Ну конечно же. Добро пожаловать в La Bella Italia. - М-м…! Какой голос! - Пожалуйста, следуйте за мной.
Её мысли были заняты сложными подсчетами.
   Может быть - его кузина. Хотя, вряд ли - они не похожи друг на друга. Но они определенно семья. Ведь он же не может быть с нею.
   Так всегда бывает с людьми, их зрение затуманено; они ничего не могу увидеть ясно. Эта женщина смогла оценить мои внешние, заманчивые для добычи, ухищрения настолько привлекательными, но не смогла увидеть нежное совершенство девушки, находящейся рядом со мной.
   Ну и замечательно, в случае чего, не придется ее выпроваживать, - размышляла хозяйка, препровождая нас к "семейному столу", расположенном в самой переполненной части ресторана. - Получится у меня или нет, подсунуть ему свой номер телефона, пока она здесь...? - продолжала официантка свои размышления.
   Я достал определенную сумму из кармана. Люди были неизменно сговорчивыми, когда в ход шли деньги.
   Белла ни капли не возражая уже собиралась разместиться за столиком, который нам предложила хозяйка. Я отрицательно покачал головой, и Белла в недоумении застыла. Да, сегодня вечером будет много недоумения. И толпа людей вокруг нас вовсе не способствовала предстоящей беседе.
- Возможно, вы можете предложить что-то более уединенное? – поинтересовался я у хозяйки, вручая ей деньги. Ее глаза расширились от удивления, после чего сузились, в то время как ее рука тянулась за купюрой.
- Уверена, что смогу найти такое.
Пока она провожала нас за отгороженный столик, хозяйка сосредоточенно считала деньги. 
   Пятьдесят долларов за более подходящий столик? Слишком богатенький. В этом есть смысл - держу пари, что его куртка стоил больше, чем моя последняя зарплата. Проклятье. Зачем ему уединяться с ней?
   Нам предложили место для двоих в тихом закутке ресторана, где никто не сможет нас увидеть – не сможет увидеть реакцию Белы на то, что я собирался ей сказать. У меня не было ни малейшей идеи по поводу того, что захочет узнать Белла. Или по поводу того, что я смогу ей рассказать.
   Были ли у неё какие-либо предположения? Какое объяснение вечерних событий она для себя выдумала?
- Как вам это? - спросила хозяйка.
- Просто замечательно, - ответил я - начиная слегка раздражаться, по поводу ее завистливого отношения к Белле - широко улыбаясь официантке и обнажая зубы. Позволяя ей ясно увидеть меня.
   Вот это да.
- Хм… Ваш заказ будет немедленно выполнен.
Он ненастоящий. Должно быть я сплю. Возможно, она отлучится… возможно у меня получится оставить ему свой номер написав его на тарелке кетчупом... Хозяйка побрела прочь, покачиваясь из стороны в сторону.
   Странно. Она все еще не была напугана. Я вдруг вспомнил, как Эмметт поддразнивал меня в кафетерии, очень много недель назад. Бьюсь об заклад, я мог напугать ее гораздо сильнее.
   Может, я терял свой дар?
- Тебе не следует так поступать с окружающими, - Белла с неодобрительным тоном прервала мои мысли. - Это несправедливо.
   Я удивился ее осуждающему выражению. Что она под этим подразумевала? Я даже не напугал официантку, несмотря на то, что хотел этого.
- Поступать как?
- Ослеплять их - она, вероятно сейчас в полуобморочном состоянии.
Хм-м. Белла была целиком и полностью права. Сейчас хозяйка была просто дезориентирована, расписывая свои впечатления от меня своей коллеге.
- Да брось ты, - попыталась упрекнуть меня Белла, не моего ответа. - Тебе должно быть известно о том впечатлении, которое ты производишь на людей.
- Я ослепляю людей? – это было интересное определение для моего поведения. Достаточно точное для сегодняшнего вечера. Я задавался вопросом, в чем разница...
- Ты никогда не замечал? - в ее вопросе до сих пор звучало осуждение. – Думаешь, что у все же так легко получается?
- А тебя я тоже ослепил?  - это вылетело против моего желания, после чего слова застряли у меня в горле, но уже было поздно забирать их обратно.
   Но прежде, чем я стал сожалеть о сказанном мной вслух, Белла ответила:
- Бывает.
И ее щеки залил нежный розовый румянец.
   Я ослеплял ее.
Мое беззвучное сердце застучало с надеждой, настолько интенсивно, что такого я не ощущал еще никогда.
- Привет, - послышалось от кого-то - официантка, дала знать, что готова принять заказ. Ее мысли были громче, и отчетливей чем мысли хозяйки, но я постарался избавиться от них. Я вгляделся Белле в лицо готовый выслушать, наблюдая как кровь разливалась под её кожей, при этом отмечая, что этот факт не распаляет огонь в моем горле, в большей степени я любовался тем, как это украшало ее бледное лицо, как это подчеркивало сливочный оттенок ее кожи…
   Официантка что-то ждала. Ах, да - она спросила, что мы будем из напитков. Я с прежним вниманием следил за Беллой, и официантка, совершенно неохотно, тоже посмотрела на неё.
- Мне заказать колу? - Белла сказала это так, как будто искала одобрения.
- Две колы, - подкорректировал я. Жажда - это нормально, человеческая жажда - является признаком стресса. Мне стоило удостовериться, что у нее был достаточный уровень глюкозы в организме.
   Я думаю, что Белла выглядела здоровой. И не просто здоровой. Она выглядела сияющей.
- Ну, что такое? - захотела она узнать - видимо, задавая себе вопрос, почему я так пристально смотрю. Я чувствовал, что официантка уже ушла.
- Как ты себя чувствуешь? - спросил я.
   Она мигнула, удивленная вопросом.
- Все хорошо.
- Ты не чувствуешь головокружение, болевых ощущений, озноб?
   Теперь это ее полностью смутило.
- А я должна?
- Вот и замечательно, на самом деле, я жду наступления шокового состояния. Я улыбнулся, ожидая, что она начнет все отрицать. Ей не хотелось быть кем-то, за кем нужен постоянный присмотр.
   Белле потребовалась минута, чтоб ответить мне. Ее взгляд был чуть растерян. В те моменты, когда я улыбался, она обращала свой взгляд в мою сторону. Была ли она сейчас…ослепленной?
   Хотелось бы мне в это верить.
- Я не думала, что может случится такое. У меня всегда хорошо получалось влипать в разные неприятности, - затаив дыхание ответила Белла.
   Была ли ее практика нахождения "приключений на голову" действительно такой обширной? Была ли ее жизнь всегда настолько опасна?
- Все равно, - сказал я ей.  - Мне будет гораздо лучше, после того, как ты поешь.
   Официантка возвратилась с колами и корзинкой хлебцев. Все это она расположила передо мной, спрашивая, не желаю ли я чего-то еще, при этом стараясь перехватить мой взгляд. Я ответил ей, что сначала необходимо спрашивать чего желает Белла. Мысли официантки были крайне вульгарны.
- Хм… - Белла быстро пробежала по меню. - Я буду грибные равиолли.
Официантка резко развернулась в мою сторону:
- А что желаете вы?
- Я ничего не буду.
   Белла сгримасничала. Хм-м. Видимо, она уже заметила тот факт, что я ничего не ем. Она подмечала все. И рядом с ней я все время забывал про осторожность.
   Я дождался, пока нас оставят одних.
- Попей, - настаивал я.
   Меня удивило, как быстро, без промедления и возражений, она послушалась. Белла залпом выпила все содержимое стакана, поэтому я придвинул к ней поближе и второй стакан с содовой, немного нахмурившись. Жажда, или шок?
   Она еще чуток отхлебнула, после чего вздрогнула.
- Замерзла?
- Это из-за колы, - сказала она и снова задрожала, было видно, что у нее зуб на зуб не попадает.
   Симпатичная блузка, в которой она была,  выглядела слишком тонкой, чтобы защитить ее от холода; она облегала ее, словно вторая кожа, почти столь же хрупкая как и первая. Она была настолько ранимой, настолько смертной.
- А куртки у тебя с собой нет?
- Есть. - Она осмотрелась, немного озадаченно. - Только вот она осталась в машине Джессики.
   Я снял собственную куртку, при этом так жалея, что она не нагрелась теплом моего тела. Было бы гораздо лучше, если бы я смог закутать ее в теплое пальто. Белла посмотрела на меня, при этом на щеках снова выступил румянец. О чем теперь она подумает?
   Я передал ей куртку через стол, она сразу же надела ее, а затем снова продолжила дрожать.
   Да, было бы замечательно, если б куртка оказалась согретой.
- Спасибо, - сказала она. Она глубоко вздохнула, а после этого подкатила слишком длинные для нее рукава, высвобождая руки. Еще один глубокий вздох.
   Неужели за весь вечер она наконец освоилась? Цвет ее кожи по прежнему оставался замечательным; она отливала сливками и оттенками розового на фоне насыщенного синего цвета её блузки.
- Этот синий цвет так тебе идет, - сделал я комплимент Белле. Это была чистая правда.
   Она мгновенно вспыхнула, от чего эффект только увеличился.
   Она хорошо выглядела, но рисковать не было никакого смысла. Я придвинул корзинку хлебцев поближе к ней.
- Правда, - запротестовала она, угадывая мои помыслы. - Я не в шоке.
- Похоже на то, но это не  нормально. Ты и потрясенной то, особо, не выглядишь.
Я неодобрительно посмотрел на нее, задаваясь вопросом, почему она не могла быть нормальной и затем, снова спрашивая себя, а действительно ли мне этого хотелось?
- Мне как-то очень безопасно рядом с тобой, - сказала она, а ее глаза, снова, наполнились благодарностью. Я не заслуживал её доверия.
   Интуиция подводила ее. В этом и была проблема. Она не чувствовала той опасности, какую ощущали окружающие люди. Ее реакция была иной. Вместо того, что убегать, она останавливалась, привлеченная к тому, что должно было испугать ее…
   Как я мог защитить ее от самого себя, если ни один из нас не хотел этого?
- Будет сложнее, чем я думал, - бормотал я.
   Я мог пронаблюдать, как она переиначивает мои слова у себя в голове, только догадываясь, какой смысл она в них вложит. Она взяла хлебную палочку и начала жевать, не предав этому никакого значения. Она жевала еще какое-то время, а затем, склонила голову и глубокомысленно произнесла:
- Обычно у тебя приподнятое настроение, когда твои глаза светлые, - сказала она это самым обыденным тоном.
   Это ее наблюдение, произнесенное как факт, заставило меня переспросить:
- Что?
- Ты, обычно, становишься раздражительным, когда твои глаза чернеют - я заметила. У меня есть целая теория об этом, - добавила Белла.
   Так значит, этому обстоятельству, она придумала собственное объяснение. Конечно же придумала. Я в полной мере ощутил ужас от этого, потому что мог только догадываться, как близко она подобралась к правде.
- Новые догадки?
- Мм-угу, - она еще раз прожевала, делая это с такой беспечностью, как будто не вела сейчас беседы с чудовищем о самом чудовище.
- Надеюсь, на этот раз ты проявила большую смекалку… - солгал я, когда она прервалась. На что я действительно надеялся, так это то, чтоб она оказалась неправа - очень далека от цели. -  Или ты все еще черпаешь идеи из комиксов?
- На этот раз нет, не из комиксов, - сказала она, смутившись. - Но опять же, я не сама придумала.
- И что же это? - процедил я сквозь зубы.
   Наверное, она не говорила бы об этом так спокойно если собиралась закричать.
   Пока она раздумывала, покусывая губу, появилась официантка с заказом для Беллы. Я немного пронаблюдал за процессом сервировки и установки блюда перед Беллой, после чего официантка спросила, не решился ли я заказать что-то.
   Я отказался, но попросил еще колу. Официантка не обратила внимания, что стаканы пусты. Забрала их и удалилась.
- Так и на чем мы остановились? - с волнением возобновил я беседу, как только мы остались снова одни.
- Я скажу тебе об этом в машине, - сказала она, понизив голос. Ох, неудачная идея. Она не желала говорить о своих предположения когда среди так много очевидцев.
- Если только... - добавила Белла.
- Есть условия? - я был в таком напряжении, что почти прорычал это.
- У меня тоже есть несколько вопросов.
- Конечно, - еле выдавил я из себя.
   Вероятно, вопросов будет достаточно, чтоб рассказать мне, какими мыслями она руководствуется. Но как мне на них отвечать? Аккуратно лгать? Или обрушить на нее всю правду? Или молчать, в нерешительности?
   Вот так вот мы и сидели, в тишине, до тех пор, пока не пришла официантка с новой порцией содовой.
- Ладно, давай начинай, - сказал я, сжав челюсть, когда официантка ушла.
- Как ты оказался в Порт Анжелесе?
   Для нее - это был слишком простой вопрос. Он ничего не значил, в то время как мой ответ, если бы говорить правду, расскажет слишком многое. Лучше позволить ей выяснить что-то другое.
- Следующий вопрос, - сказал я.
- Но, неужели так трудно ответить?
- Следующий, - повторил я.
   Мой отказ расстроил ее. Отведя от меня взгляд, она устремила его вниз, на еду. Медленно, с трудом, она взяла кусочек и, пережевывая, стала обдумывать ситуацию. Она запила еду большим количеством колы, и затем, наконец, взглянула на меня. Она с подозрением прищурилась.
- Ладно, тогда... - сказала она. - Скажем, гипотетически, конечно, что ели это... вернее кто-то… мог знать, о чем думают люди, читая их мысли, надеюсь, ты понимаешь о чем я - только за редкими исключениями.
   Делалось все хуже.
   Это объясняло ту ухмылку, в машине. А она быстро подметила - никто другой, никогда, не заподазривал меня в этом. Не считая Карлайла, конечно, тогда, в самом начале, это было более чем очевидно, когда я ответил на все его мысли, как будто он сказал их вслух. Он понял мои способности прежде, чем я сам осознал их…
   Это уже был неплохой вопрос. Было совершенно понятно, она знала, что со мной было что-то не так, возможно, все не настолько серьезно, как могло бы быть. Телепатия, в конце концов, не была определяющим аспектом, означающим, что я вампир. Я решил согласиться с ее гипотезой.
- За исключением лишь одного, - подправил её я. - Но это гипотетически.
   Она подавила улыбку - моя неопределенная честность понравилась ей, после чего продолжила:
- Хорошо, тогда так. Как это должно работать? Есть ли какие-то пределы? Как бы тогда... этот кто-то… находил кого-то, да еще в определенное время? Как бы он узнал, что она была в беде?
- Гипотетически?
- Определенно, - она поджала губы, а карие глаза стали очень сосредоточенными.
- Возможно, - я колебался. - Если…этот кто-то…
- Будем звать его "Джо", - предложила Белла.
   Её энтузиазм меня порадовал. Она действительно думала, что правда лучше всего? Если мои тайны были столь безобидными, зачем бы я держал их в секрете?
- Договорились, пусть "Джо", - согласился с ней я. - Если бы Джо был более внимательным, то подобрал бы ещё более подходящее время, - я покачал головой, подавив мысленную дрожь от того, как близко сегодня я был к тому, что бы опоздать. - В таком маленьком городишке только ты умудряешься попадать в неприятности. Ты бы испортила криминальную статистику лет на десять. 
Она надула губы, и уголки осунулись:
- Мы говорили о гипотетическом случае.
Её раздражение меня позабавило.
   Ее губы, ее кожа … Они выглядели настолько мягкими. Я хотел коснуться их. Мне хотелось кончиком пальца загладить морщинку, пролегающую между ее бровей. Это было невозможно. Мое прикосновение было бы ей неприятно.
- Да, точно, - отозвался я, возвращаясь к беседе прежде, чем я полностью погрузился бы в мрачные размышления. - А тебя мы назовем "Джейн"?
   Она наклонялась ко мне через стол, в ее широко открытых глазах больше не было места шуткам и раздражению.
- Как ты узнал? - она спросила с напором, понизив голос.
   Должен ли я раскрыть ей правду? И, если да, то какую ее часть?
   Я хотел открыться ей. Я хотел заслужить доверие, которое я все еще мог видеть в её глазах.
- Мне ты можешь довериться, - прошептала она, вытягивая одну руку вперед, как будто желая коснуться моих рук, покоившихся передо мной на столе.
Я отодвинул их от неё - мне была ненавистна сама мысль о её реакции на мою холодную каменную кожу - и она убрала свою руку.
   Я знал, что мог ей доверять, и быть уверенным в сохранности своих тайн; она целиком и полностью этого заслуживала. Но я не мог доверить их ей, так как не был уверен, что она не придет от них в ужас. А тайны, определенно, должны были напугать ее. Правда была ужасной.
- Не знаю, есть ли у меня теперь вообще выбор, - пробормотал я. Мне припомнилось, как я когда-то поддразнивал ее, называя - "исключительно невнимательной". Тем самым оскорбив ее, если я правильно прочитал это по ее лицу. В конечном итоге, я мог исправить эту единственную несправедливость:
  - Белла, я был не прав - ты гораздо более наблюдательна, чем я ожидал.
И, хотя она не осознавала, я уже дал ей много зацепок. Она ничего не пропустила.
- Я думаю, ты во всем был прав, - сказала она, улыбаясь и тем самым дразня меня.
- Зачастую, так оно и есть. - Это было совершенно обычным делом, знать, что должен делать. Я всегда был уверен в выбранном мной пути. А теперь все было таким разрозненным и беспорядочным.
   И все же, я не хотел ничего менять. Мне не нужна жизнь, не имеющая смысла. Пусть этот беспорядок будет, если он значит, что у меня есть шанс быть с Беллой.
- По поводу тебя, Белла, я еще кое в чем допустил ошибку, - я продолжал, выбрав другую тему:
- Ты не магнит, притягивающий несчастные случаи - это не достаточно широкое понятие. Ты - магнит для неприятностей. Если, в радиусе десяти километров, будет что-то опасное, то оно неизменно найдет тебя.
   Почему ее? Что она сделала, чтобы заслужить подобное?
   Лицо Беллы снова посерьезнело:
- Себя ты тоже считаешь опасным?
   В ответе на этот вопрос четность была важна как никогда.
- Определенно да.
   Она немного сузила глаза - теперь без подозрения, но с большим интересом. Она снова потянулась рукой через стол, медленно и целенаправленно. Я отодвинул свои руки на расстоянии сантиметра от нее, но она проигнорировала это, решив дотронуться меня. Я задержал дыхание - на этот раз не из-за ее аромата, а из-за внезапного, подавляющего напряжения. Страх. Моя кожа внушит ей отвращение. Она убежит прочь.
   Она слегка провела кончиками пальцев по тыльной стороне моей руки. Жар от ее, столь нежного прикосновения, не походил ни на что, что я когда-либо чувствовал прежде. Это было практически настоящее наслаждение. Практически, за исключением моего страха. Я следил за ее выражением, пока она ощупывала холодный камень моей кожи, все еще затаив дыхание.
   Уголки ее губ приподнялись в легкой улыбке.
- Спасибо, - произнесла Белла, встречаясь со мной взглядом. - Это уже во второй раз.
   Ее мягкие пальчики задержались на моей руке, как будто это доставляло ей удовольствие.
   Я ответил так обыденно, как только смог:
- Давай этим и ограничимся, согласна?
   Она скорчила рожицу, но согласно кивнула.
   Я вытянул свои руки из-под ее. Каким же восхитительным было ощущение от ее прикосновений! Но я не собирался ожидать чуда и испытывать ее терпение, ведь все могло резко измениться не в лучшую сторону. Я спрятал руки под столом.
   По выражению ее глаз можно было легко все прочитать; хотя ее мысли были все такими же беззвучными, я мог в них увидеть, в равной степени, доверие и удивление. Именно в тот момент я осознал, что мне бы  хотелось отвечать на ее вопросы. Причем это совершенно не потому, что я был ей чем-то обязан. И не потому что я хотел, чтобы она доверяла мне.
   Я хотел, чтобы она узнала меня.
- Я следовал за тобой в Порт Анжелес, - сказал я ей, слова слетали с языка слишком быстро, так, что мне не удавалось сделать их такими, как нужно. Я знал, как опасна может быть правда, я очень рисковал. В любой момент, ее неестественное спокойствие могло перерасти в истерику. Наоборот, осознание этого, заставляло меня говорить быстрее:
- Я никогда не пытался прежде спасать кого бы то ни было, и это гораздо труднее, чем можно было предположить. Но может быть, все дело в тебе. Обычные люди, кажется, не попадают в течение дня в такое количество катастроф.
Я ждал появления реакции.
   Она улыбнулась. Уголки ее губ поползли кверху, а шоколадные глаза излучали тепло.
   Я только что признался, что преследовал ее, а она улыбалась.
- А ты не думал, что в тот день мне было суждено попасть под фургон Тайлера, а ты нарушил весь ход событий? - спросила Белла.
- Не только в тот день, - ответил я, опустив глаза и уставившись на темно-бордовую скатерть, плечи мои опустились. Крушились мои защитные барьеры, правда вытекала все так же свободно и опрометчиво.
- Твоя судьба была предрешена тогда, когда мы впервые повстречались.
   Это было правда и я ненавидел её. Я был в ее жизни подобно подвешенному лезвию гильотины. Походило на то, как будто она была отмечена для смерти жестокой и несправедливой судьбой - кажется, мне было отведено место некоего инструмента, которым та же самая судьба старалась казнить Беллу. Я попытался "оживить" такую судьбу - ужасный гризли, ревнивая ведьма, мстительная гарпия - вот что выходило.
   Мне нужно что-то, кто-то, ответственный за эту несправедливость - таким образом, у меня бы появилось нечто, с чем можно бороться. Что-нибудь, что угодно, что можно разрушить, так, чтобы она могла быть в полной безопасности.
   Белла сидела тихо-тихо; дыхание участилось.
   Я наблюдал за ней, зная, что в конечном итоге увижу тот ужас, которого я так дожидался. Допускал ли я вообще, как близко я был к тому, чтобы убить ее? Ближе того фургона, который затормозил в сантиметрах от того, чтоб не задавить ее. И все же, ее лицо было по прежнему спокойно, ее глаза, все еще внимательны, они излучали только заботу.
- Ты это помнишь? - она должна была помнить это.
- Конечно, - отозвалась Белла совершенно спокойным голосом. Ее глубокие глаза были полны понимания.
   Она знала. Она знала, что я хотел убить ее.
   И где же крики?
- И ты по прежнему сидишь здесь, - сказал я, указывая на ее врожденную противоречивость.
- Да, по прежнему здесь сижу… и это благодаря тебе, - ее выражение изменилось, стало присутствовать любопытство, но тут Белла резко сменила тему:
- И все-таки, каким же невероятным образом ты смог меня сегодня найти...?
   Безнадежно, меня еще раз подтолкнули к барьеру, защищавшему ее мысли, отчаявшись понять. Для меня это было так нелогично. Как ее вообще заботило что-то еще, если такая явная правда открывалась сейчас за этим столом?
   Белла с интересом дожидалась ответа. Ее кожа была бледная, и хотя для нее это было естественно, это касалась меня. Ее обед стоял практически нетронутым перед ней. Если я продолжу рассказывать в том же духе, ей понадобятся силы, чтобы легче перенести предстоящий шок.
   Мне пришлось поставить условие.
- Ты - ешь, а я буду говорить.
   Не прошло и тридцати секунд, как Белла бросилась наполнять свой рот с такой скоростью, которая противоречила ее спокойному состоянию. Она мечтала узнать ответы гораздо больше, чем подавала вид.
- Это гораздо тяжелее, чем могло бы быть - разыскивать тебя, - сказал я ей. - Обычно я могу найти кого-то очень легко, единожды услышав их мысли.
   Я более внимательно стал следить за ее реакцией, как только это произнес. Определить ее было одним делом, а вот делать какие-либо выводы - другим.
   Сидела она неподвижно, широко раскрыв глаза. Я стиснул зубы, ожидая вот-вот наступления ее паники.
   Но она только единожды моргнула, громко проглотив еду, а затем быстро запихнула в рот очередную порцию. Она хотела, чтобы я продолжил.
- Я начал следить за Джессикой, - продолжал тем временем я, наблюдая какой эффект на нее произведут мои слова. - Но без пристрастия - как я уже говорил, только ты могла найти неприятности в Порт Анжелесе, - я просто не мог не подчеркнуть это. Понимала ли она, что другие человеческие жизни не были столь близки к смертельным опасностям, или она думала, что для нее это нормально? Она была настолько далека от нормального, что с таким мне еще не приходило сталкиваться:
- Я даже упустил момент, когда ты осталась одна. Когда я осознал это, ты уже была далеко от твоих подруг, я начал твои поиски с книжного магазина, образ которого увидел в мыслях Джессики. Я мог сказать, что ты туда не заходила, а так же то, что ты двигалась к югу... и еще - я знал, что ты бы вскоре вернулась. Таким образом, я ожидал тебя, беспорядочно перебирая мысли прохожих,  которые могли тебя заметить и дать мне информацию о твоем местоположении. Причин беспокоиться у меня не было... но я был странно взволнован… - дыхание участилось, как только я вспомнил то ощущение паники. Ее аромат вспыхивал в моем горле и я был этому рад. Эта боль означала, что она все еще жива. Пока огонь не угасал, Белле не угрожала опасность.
- Мне пришлось наворачивать круги… прислушиваясь.
Я надеялся, что для нее мои слова имели смысл. Все выглядело таким запутанным.
- Наконец-то скрылось солнце, я собирался выйти, и искать тебя пешком. И вот тогда-то…
Воспоминания нахлынули на меня - совершенно ясные и как яркие, как будто я снова переживал этот момент - я почувствовал ту же самую убийственную ярость, струившуюся по телу, которая сковывала меня словно лед.
   Мне хотелось видеть его мертвым. Это было просто необходимо мне. Мне пришлось сжать челюсти, я пытался сосредоточиться на своем поведении здесь, за столом. Белла все еще нуждалась во мне. Только это имело значение.
- И что случилось потом? - прошептала она, широко открыв свои карие глаза.
- Потом, я услышал то, о чем они думали, - процедил я, стиснув зубы, неспособные препятствовать словам перейти на рычание. - В их мыслях я увидел твое лицо.
     Я с огромным трудом цеплялся за свои убеждения - не убивать. Я все еще точно знал, где смогу его отыскать. Его темные помыслы присосались к ночному небу, подталкивая меня на это…
Я закрыл свое лицо руками, зная, что на нем сейчас было выражение монстра, охотника, убийцы. Я зафиксировал ее образ сквозь закрытые глаза, чтобы контролировать себя, сосредотачиваясь только на ее лице. Изящное строение её тела и тонкие покровы ее бледной кожи - как шелк, натянутый вокруг стеклянного стакана, невероятно мягкая и так легко разбиваемая вдребезги. Она была слишком уязвима для этого мира. Она нуждалась в защитнике. И, по воле некоего искривленного, неумелого руководства судьбы, я был наиболее близкой и доступной кандидатурой.
   Я попытался объяснить свою бурную реакцию так, чтобы она поняла:
- Это было очень… тяжело - ты даже не можете вообразить, насколько трудно для меня, чтобы вот так просто забрать тебя, и оставить их… в живых, - прошептал я. - Я смог бы позволить тебе вернуться с Джессикой и Анжелой, но я боялся, что если бы ты оставила меня в одиночестве, я направился бы разыскивать их.
   Дважды за вечер, я признавался в намеченном убийстве. По крайней мере, этот раз был защитным.
   Она притихла, в то время как я, всеми силами, старался контролировать себя. Я прислушивался к ее сердцебиению. Ритм был прерывистым, с каждой секундой он становился все спокойней, пока не выровнялся. Тоже самое можно было сказать и о ее дыхании.
   Я шел по лезвию бритвы. Мне просто необходимо привезти ее домой, прежде…
   А смогу ли я его тогда убить? Могу ли я быть убийцей, когда она доверилась мне? Было ли это именно тем, что заставляло меня остановиться?
   Она обещала поделиться своей последней догадкой, когда мы будим одни. Хотел ли я ее услышать? Я мечтал об этом, но не будет ли награда за мое любопытство гораздо хуже, чем незнание?
   Во всяком случае, для одного вечера откровений и так достаточно.
   Я снова посмотрел на Беллу, ее лицо было бледнее, чем прежде, оно сочетало разные оттенки.
- Готова ехать домой? - спросил я Беллу.
- И готова покинуть это место, - сказала она, тщательно подбирая слова, как будто простое "да" не объясняло в полной мере то, что она хочет сказать.
   Как это меня раздражает.
   Вернулась официантка. Она явно услышала последнее высказывание Беллы, так как маячила с другой стороны перегородки, задаваясь вопросом, что же еще она может мне предложить. Я хотел закатить глаза при упоминании ею некоторых из вариантов.
- Как у вас дела? - спросила она меня.
- Мы готовы расплатиться, спасибо, - сказал я ей, при этом не отрывая взгляда от Беллы.
Официантка прерывиста задышала, пораженная моим голосом.
   Уловив её мысли в какой-то момент и  услышав то, как мой голос звучал в голове этого непримечательного человека, я понял, почему я сегодня вечером привлекаю всеобщее внимание – и при том оно не омрачено обычным страхом.
   Это все из-за Беллы. Стараясь быть как можно более безопасным для нее, быть менее пугающим, быть человечней, я действительно дошел до крайностей. Другие люди видели теперь только красоту, при моем полном контроле своей врожденной способности наводить страх.
   Я посмотрел на официантку, ожидая, что она опомнится. Теперь, когда я понял, в чем смысл, это мне показалось очень забавным.
- Разумеется, - заикнулась она. -  Вот, держите.
   Она вручила мне папку со счетом, думая о визитке, которую она всунула позади квитанции. Визитка с ее именем и телефонным номером.
   Да, это было довольно забавно.
   У меня уже была заготовленная сумма. Я отдал папку сразу, таким образом не оставив ей шансов на мой телефонный звонок, которой никогда не прозвучит.
- Сдачи не нужно, - сказал я ей, надеясь, что размер чаевых будет достаточен, чтоб сгладить ее разочарование.
   Я поднялся, и Белла быстро последовала моему примеру. Я хотел предложить ей свою руку, но затем подумал, что не стоит так искушать свою судьбу, в течение одного вечера. Благодаря официантке, я не спускал глаз с лица Беллы. Казалось, что Белла так же находит эту ситуацию забавной.
   Мы вышли из ресторана; я шел так близко, насколько это было позволительно. Настолько близко, что теплота её тела, исходящая от нее, походила на физическое прикосновение. Когда я придержал для нее дверь, она выглядела немного опечаленной, и я задавался вопросом, что же заставило ее загрустить. Я посмотрел ей в глаза, собираясь спросить, но она, засмущавшись, внезапно уставилась в землю. Это подогрело мое любопытство, как раз когда я боролся с желанием спросить. Тишина между нами продолжалась до тех пор, как я открыл пассажирскую дверь для нее и затем сам сел за руль.
   Я включил обогрев салона - более теплой погоде пришел резкий конец; и промерзший автомобиль, должно быть, не был уютным. Она куталась в мою куртку, при этом украдкой улыбаясь.
   Я ждал, отсрочивая разговор, пока не поблекли огни приборной панели. Это заставило меня чувствовать себя с ней более уединенно.
   Правильно ли это? Теперь, когда я был сосредоточен только на ней, автомобиль казался очень тесным. Ее аромат циркулировал по салону с потоком воздуха от нагревателя, заполняя все пространство и становясь все более насыщенным. Он усиливался, приобретая очертания, как еще один пассажир в автомобиле. Присутствие, требующее своего признания.
   И оно у него было; я воспламенялся. Хотя, честно говоря, этот огонь я мог стерпеть. И это было странно. Сегодня вечером мне дали слишком много -  больше, чем я ожидал. И здесь была Белла, все еще желающая оставаться рядом. Я был обязан такому дару. Жертву. Например, сожжение.
   Удастся ли мне просто сохранить это состояние; всего-то ожог - ничто более. Вот только яд вновь заполнил мой рот, и мои мускулы, в ожидании напряглись, словно я охотился…
   Мне необходимо держаться подальше от таких мыслей. И я знал то, что отвлечет меня.
- Теперь, - я сказал Белле, и страх перед ее ответом, пресек мою агонию. - Твоя очередь…